При всём своём беспокойстве, Оррик лишь одним глазом глядел как княжна Мерани и вождь варваров разгоняют коней для сшибки. Его внимание было направлено на массу варваров. Он ни секунды не сомневался – как только вождь начнёт проигрывать, ему попытаются помочь. Так обычно и бывало при поединках дваждырождённых перед войсками, если только слабейшего не убивали первым же ударом, демонстрируя его подручным, что тут впору не сражаться, а сдаваться, или если этих подручных не удерживали в повиновении страхом.
Половина юнцов вокруг Оррика охнула хором, когда над полем раздался треск сломавшегося копья. Вождь видно не понял, с кем имеет дело, целился Нельяне копьём в голову и промазал, а в ответ получил чудовищный удар в прикрывавший грудь щит, от которого едва не вылетел из седла и выронил собственное копьё. Прежде чем он успел прийти в себя, Нельяна уже выхватила меч и налетела на него снова. По груди вождя текла кровь, он коё-как заслонился от первого натиска продырявленным щитом.
В этот момент Оррик приметил – укрывающийся за первым рядом всадников с другой стороны немолодой варвар, в расшитой замысловатыми узорами одежде и тяжёлом ожерелье из множества мелких костей, вдруг замер в седле, как если б аршин проглотил. Он указывал рукой со сложенными особым образом пальцами на Нельяну, и его губы зашевелились.
Результатов этого Оррик дожидаться не стал, благо заранее держал арбалет наготове.
— Подлый трюк! Чародейство! — заорал он в тот момент, когда арбалетный болт был уже в полёте. А к тому моменту, как шаман, явно не ожидавший, что кому-то под силу настолько сложный выстрел, получил этим болтом в лицо, Оррик уже бросил арбалет, выхватил своё копьё из рук юнца, приставленного к нему в качестве оруженосца, и дал лошади шпор.
— Вперёд! За Нельяну, за Мерань!
Варвары не ожидали, что всё пойдёт так быстро – основная их масса замешкалась. В то время как новоиспечённая дружина Нельяны лишь задержалась на вдох-другой, пока до них доходило, что происходит. А затем довольно дружно погнала лошадей вслед за Орриком. Со стороны же врага лишь один молодой всадник, похожий на вождя и по лицу и по вооружению, стрелой рванул вперёд, нацеливаясь налететь на Нельяну со спины. Оррик был хорошим наездником, но лошадь у него была не так хороша – он в момент понял, что не успеет врезаться между Нельяной и родичем вождя. Но успевать было и не надо. Копьё Оррик подобрал себе покороче большинства местных, пригодное для метания. Его бросок оказался немногим слабее таранного удара Нельяны и попал точно под горло молодому варвару. Убить даже слабого дваждырождённого было не так просто, но страшная рана заставила его пошатнуться в седле, рефлекторно дёрнув поводья, так что конь встал на дыбы. Прежде чем варвар успел прийти в себя или нацелить собственное копьё, Оррик налетел на него и нанёс колющий удар шпагой снизу вверх – узкий клинок опасно изогнулся, едва не сломавшись, когда поражённый в сердце юноша выпал из седла. Пара-тройка всадников, последовавших было за невезучим юношей, поспешно осадила коней, признав в Оррике чересчур грозного противника. К тому же, ровно в этот момент Нельяна нанесла их вождю такой удар, что разорванные звенья кольчуги и брызги крови разлетелись веером.
В столкновениях между конными отрядами – да и вообще в стычках небольших отрядов – когда оружие сравнимо, а разница в числе не слишком чудовищна, всё решают натиск с инерцией, да воинское искусство и удача предводителей. Варваров всё ещё было по трое на одного, но когда дружина храбрецов на всём скаку атакует расстроенную массу, мнущуюся на месте, не зная драться или бежать, результат предсказуем. Равно как и когда одна сторона вдруг лишается своих дваждырождённых, а у неприятеля они все целы. Ничего удивительного не было в том, что варвары, кого не смяли и не опрокинули на землю сразу, рассыпались от саклибов во все стороны, как перепуганные куры. А дальше всё больше напоминало охоту, чем сражение.