Зои пинает его ногой, и мой лучший друг стонет от боли, но быстро берет себя в руки и, защищаясь, выставляет перед собой руки.
– И, естественно, я в нее влюбился!
Главное заинтересованное лицо выглядит довольным и, присев на корточки, с улыбкой его целует.
– А мне он, в свою очередь, доказал, что на земле еще остались милые парни, – говорит Зои.
Джейсон кивает, а потом замирает и хмурит лоб. Он поворачивается к ней лицом, будто раздумывая о чем-то, но едва начинает открывать рот, как Зои закрывает его ладонью.
– Твое время вышло.
Полагаю, теперь настала наша с Виолеттой очередь сказать что-то хорошее об Итане. Я на мгновение задумываюсь, пытаясь решить, что мне сказать. Моя лучшая подруга меня опережает:
– Однажды я пришла в пожарную часть. Это было после того, как я рассталась с Эмильеном. Я искала Лоана, но наткнулась на него. Я была вся в слезах, и он предложил мне горячий шоколад. Он знал, как сделать меня счастливой, – шутит она.
Я смотрю на нее, но она игнорирует меня и продолжает говорить, отстраненно куда-то глядя:
– Он спросил, что у меня случилось, и я рассказала ему о том, что Эмильен со мной порвал, и даже сказала почему… Тогда Итан улыбнулся и сказал: «Знаешь, что я тебе скажу? Чтобы быть незаменимой, нужно быть не такой, как все. И если этот парень этого не понимал, то даже хорошо, что он ушел». И сейчас я понимаю, что он был совершенно прав. Есть люди, которые любят меня такой, какая я есть. Не такой, как все.
Я обнимаю ее еще крепче, а Зои безмятежно улыбается. Джейсон же задумчиво почесывает подбородок.
– Не знал, что он был поэтом.
– Ах ты зараза, – ворчит Зои, переставая улыбаться, – ты реально и на пять минут заткнуться не можешь. Это же был такой трогательный момент!
Виолетта разряжает атмосферу своим смехом.
– Это не он сказал, а Габриэль Шанель. Он признался в этом через пару месяцев, когда я вдруг об этом вспомнила.
– Так и знал, – заявляет Джейсон, качая головой, – ну и брехло.
– Бога ради, заткнись, – умоляет Зои, потирая виски.
Мои друзья устремляют взгляды на меня: теперь моя очередь. Я понятия не имею, что мне сказать. Итан помогал мне советом много раз и в самых разных ситуациях, особенно в последнее время. Но об этом я говорить не хочу. Я вздыхаю и улыбаюсь, вспоминая нашу первую встречу.
– Это был мой первый день в части. Я еще ни с кем не сдружился… Да и вообще, если честно, не собирался заводить друзей. В конце дня мы все пришли в раздевалку, а затем пошли в душ.
Виолетта рисует на тыльной стороне моей ладони маленькие круги, и это придает мне уверенности. Пока я с ностальгией переживаю в своей голове эту сцену, остальные ждут продолжения.
– Я вошел в душевую кабину в футболке, – признаюсь я, не раздумывая, – и это не ускользнуло от остальных. И когда я снял ее и закинул сверху на дверь, один из них, смеясь, забрал ее. Он хотел пошутить, ничего такого, но я здорово разозлился. О, мне так хотелось убить каждого из них… Но я не мог выйти. Не с голым верхом. Я набросил полотенце и вышел. Парень тут же подрастерял храбрость…
Я улыбаюсь, вспоминая, что случилось дальше.
– Итан вырвал у него из рук футболку быстрее, чем это успел сделать я. Он отдал ее мне, кивнул и, повернувшись к тому парню, невозмутимо сказал: «Если бы мой член был размером с твой, я бы уж точно не стал насмехаться над другими в душе».
Виолетта и Зои смеются, а Джейсон целует свой кулак и поднимает его в воздух.
– Огромное тебе уважение, приятель.
– В общем, с того дня больше никто мне и слова против не сказал. Итан общался со мной так, будто то, что я никогда не снимал футболку, было абсолютно нормально. И он никогда не спрашивал: «Снял рубашку, Милле?»
Я зажмуриваюсь, вспоминая наш последний настоящий разговор. Он был так недавно, но уже так давно. Ничто уже никогда не будет прежним.
– Итан был настоящим другом, – подытоживаю я, – он был верным, веселым, умел слушать и давал хорошие советы. Он всегда будет членом нашей компании.
– Согласна, – соглашается Виолетта, и я нежно целую ее в висок.
– Абсолютно, – торжественно говорит Джейсон и кивает головой.
– Вне всяких сомнений, – заключает Зои и кладет голову на плечо Джейсона.
Я сжимаю руку Виолетты в своей, чтобы убедиться, что она действительно здесь. Этот печальный день навсегда останется в наших сердцах.
Но завтра будет уже другой день.