Словом, информация приумножилась и стала чем-то отвлекающим. Она стала шумом лишь внутри ума, на выходе из обработавших информацию нервных клеток. Нервная система могла бы и не позволять капле стать волной, а лишь принять к сведению череду криков и тут же переключиться. Тогда это был бы сигнал.
Мы бы отдали себе ясный отчет в происходящем и немного иначе проложили курс по бурному морю людскому, но мы бы не отвлеклись и не почувствовали бы раздражения. Эта информация была бы сигналом, если бы мы использовали ее для формирования нашего представления о среде. Но она в добавление к этому породила множество бесполезных нервных импульсов, которые и образовали шум.
Таким образом, основной массив информации, циркулирующей в нашем мозге, порождается им самим. Извне в нас просачиваются лишь крупицы. Придя в соприкосновение с нервной системой, эти крохи запускают миллионы цепных реакций и пропускаются через сложные этапы обработки.
Так, фотоны света падают на сетчатку нашего глаза и рождают в ее светочувствительных клетках электрический импульс. Он приводит к высвобождению в нервных клетках химических веществ – нейромедиаторов. Они как ключ в замок входят в рецепторы следующих нейронов, и это запускает в них такой же каскад реакций, а затем снова, и снова, и снова. Из капли выросла целая волна.
Из этого имеется важный практический вывод и для инженера, и для биолога, и для любого человека вообще. Пропорция между шумом и сигналом зависит не от милости окружающего мира, а от самой кибернетической системы. Она определяется тем, насколько хорошо устроен наш ум или та или иная создаваемая нами машина.
Если ум пребывает в равновесии, нахождение в толпе не лишает его спокойствия, не вызывает возмущения, не сбивает с курса. Толпа несет с собой лишь сигналы о том, что происходит вокруг. Ее звуки рисуют для нас карту местности и не отвлекают от поисков, а помогают в них.
Сходным образом и хорошо сконструированная зенитная установка воспринимает помехи на радарах именно как сигнал о наличии помех, а не знак, что пора открывать огонь. Помехи на радаре становятся сигналом, а не шумом, если они не мешают эффективной работе, а вместо того помогают лучше разобраться с состоянием окружающей среды.
Следовательно, у нас всегда имеется возможность преобразовать хаос в порядок, а шум в сигнал. Для этого требуется изменить не мир, а сами свойства кибернетической системы, которая с ним взаимодействует.
Как и почему «шумит» мозг
С точки зрения науки, весь мир является переплетением энергетических и информационных потоков. Каждая частичка мира внемлет голосам окружающей среды, а затем в силу своих особенностей реагирует на то, что она услышала.
От атома, камня и микрочипа до нервной клетки и человека все взаимодействует с реальностью вокруг и непрерывно получает извне информацию и энергию. В ответ на это они сами производят информацию и энергию в виде разнообразных реакций на получаемые стимулы.
В отличие от явлений неживой природы, живое существо весьма очевидным для наблюдателя образом цепляется за существование и стремится продолжить и развить себя вовне. А это значит, что производимые им реакции бывают либо полезными, либо бесполезными, либо вредными. Они могут либо этому поспособствовать, либо помешать. В терминах кибернетики, они будут либо сигналом, либо шумом.
Когда наш мозг «шумит», он совершает множество вычислительных ошибок. Тогда мы действуем себе во вред, потому что идем наперекор сущности жизни, ориентированной на бесконечное творческое расширение и познание. Мы хотим того, что опасно, и отторгаем то, что полезно. Мы выбираем неверные цели и неверные средства для их достижения. Мы допускаем просчеты в собственном анализе прошлого, настоящего и будущего, а наши прогнозы и ставки не оправдываются. Все это есть контрпродуктивная деятельность ума, издаваемое им пустое дребезжание.
Но почему же все-таки мозг «шумит»? Причина лежит на самой поверхности и состоит в том, что как ни была могущественна серо-розовая нервная ткань, она безмерно меньше окружающего ее мира.
Ни одна кибернетическая система не может познать мир без ошибок, потому что любая попытка отразить многомерную реальность на двумерной плоскости чревата неточностями и искажениями. Как и попытка уместить целую книгу на листе бумаги. Мы, разумеется, можем передать основное содержание и тезисы автора, но при внимательном рассмотрении окажется, что здесь много недомолвок и натяжек.