В последнее десятилетие XIX века «старые колониальные державы» Великобритания, Франция и Голландия начали замечать, что не только сами они противоборствуют между собой в разных частях планеты, но часто наталкиваются и на противоборство нетерпеливо добивающихся своего «места под солнцем» соперниц: Германии, Японии и США. Что касается России, то она стремилась расшириться в азиатском направлении. Поводов для конфликтов между великими державами добавляло подпитываемое национализмом стремление ко все новым внешнеполитическим расстановкам, которые бы удовлетворяли национальные амбиции и интересы держав, обозначаемые как жизненно важные.
Кульминацией многоступенчатой серии дипломатических, военных и экономических шагов и контрмер стала Первая мировая война, разразившаяся в 1914 году.
Калейдоскопическое развитие отношений между великими державами было в этих условиях зачастую далеким от прямолинейности. Кроме того, принятие внешнеполитических решений было тогда — также и в «демократических» западных странах — в руках сравнительно небольшого числа власть имущих. Хотя и они, конечно же, не могли действовать, не считаясь с широким кругом влияющих факторов, все же является фактом, что как раз решения, принятые в области внешней политики, во многом отражали их персональные взгляды и предубеждения. Если в составе принимающих решения происходили изменения, да к тому же многочисленные, это не могло не увеличивать склонности к пересмотру политических целевых установок. Такое явление достаточно ясно наблюдается в императорской автократии, подобной российской, для которой при Николае II была характерна быстрая смена министров, не говоря уже о случайных и часто без определенной ответственности советниках-фаворитах. Поскольку личный вклад монарха был недостаточен для достижения необходимой координации и требующих большого напряжения усилий, невозможно было избежать неуравновешенности и противоречий.
Всходя на престол в 1894 году, Николай II унаследовал от своего отца Александра III в качестве основы внешней политики заключенный тремя годами ранее российско-французский союз с дополнявшей его военной конвенцией. Сотрудничество России с Германской и Австро-Венгерской империями, продолжавшееся с Берлинского конгресса 1878 года, прекратилось не по воле царя, а потому, что добивавшиеся дружбы с Англией последователи фон Бисмарка в Берлине отказались в 1890 году обновить российско-германский так называемый перестраховочный договор. Дабы избежать изоляции, автократической России пришлось — поначалу весьма неохотно — пойти на сотрудничество с родиной революции Францией. Принятию такого решения способствовало предоставление Францией России крупных государственных кредитов, значение которых увеличивало то, что фон Бисмарк по причинам большей частью внутриполитического свойства в 1887 году закрыл германский финансовый рынок для страдающей от недостатка капитала России. Однако российско-французский «Двойственный союз» имел военный характер. В случае, если Германия сама или с помощью Австро-Венгрии совершила бы нападение на Россию, Франция обязывалась прийти России на помощь, применив определенные договором силы. В свою очередь, Россия обязывалась соответственно прийти на помощь Франции, если та подвергнется нападению Германии или Германии совместно с Италией. Договор, содержавший параграфы о мобилизации, численности войск и т.п., должен был оставаться в силе, пока будет в силе «Тройственный союз» Германии, Австро-Венгрии и Италии. Разделение Европы на два лагеря было, таким образом, свершившимся фактом.
Великобритания, придерживавшаяся политики «блистательной изоляции», оставалась пока в стороне от группировок великих держав. Позднее, в исторических исследованиях, рассматривая позицию России в свете ситуации Первой мировой войны, частенько забывали, что в конце XIX века и вплоть до Русско-японской войны 1904-1905 годов Россия считала для себя самой враждебной и опасной из великих держав не Германию, а Великобританию. В свою очередь, в Лондоне рассматривали экспансию России в Средней Азии, начавшуюся в 1860-х годах, как угрозу британским владениям в Индии, и в 1885 году в связи с Афганским кризисом напряжение в отношениях между Россией и Великобританией едва не привело к открытой войне. Хотя вооруженного столкновения тогда удалось избежать, напряжение все же окончательно не спало. В 1898 году Англия и Франция оказались на грани войны между собой в связи с так называемым Фашодским кризисом, связанным с разделом Африки. Поэтому не было случайностью, что при обновлении французско-российской военной конвенции в 1901 году Петербург по просьбе Парижа пообещал сосредоточить по крайней мере трехсоттысячное войско на афгано-индийском направлении в случае, если Англия совершит нападение на Францию. Позицию царского правительства усиливал заключенный в 1897 году русско-австрийский договор, касавшийся Балкан и Турецких проливов и закрепивший существовавшее статус-кво на десяток лет вперед. Однако в Иране, Афганистане и Китае соперничество между Россией и Англией продолжалось, и при этом в конце 1890-годов все более прояснялось, что главный внешнеполитический интерес правительства Николая II обращен на предоставляющиеся возможности экспансии на Дальнем Востоке.