— Я задам этот вопрос единожды. Ты сможешь сделать выбор только один раз. А после просто будешь принимать последствия, идет? — Старкова сдавленно кивнула. Она смутно помнила, что говорил призрак в прошлый раз. Но тогда ее слова показались девушке пустыми и бессмысленными, и Даша их не запомнила.
— Ты можешь остаться собой. Дарья Старцева, то есть я, умрет. Навсегда. Вадим перестанет видеть в тебе ее черты, и ты забудешь, что когда-то ей была.
— И Вадима забуду? — призрак засмеялась. Она всегда делала это не вовремя
— Ну, конечно. Либо ты становишься мной уже навсегда. Не могу обещать, что ты снова сможешь увидеть этот мир, но по крайней мере твое прошлое с Вадимом останется реальным. Правда, Дарья Старкова перестанет существовать. Словно ее никогда и не было. Что выбираешь?
Кажется, ответ был очевидным. Даша села, сгребая пальцами землю, но снова зачерпывая лишь мертвый воздух. В голове вспышками мелькали воспоминания из двух миров.
— Мне нужен Вадим. Я выбираю его.
Ей снова стало очень больно. Словно острое лезвие топора легло на шею, разрывая кровеносные сосуды и дыхательные трубки. Даша действительно на секунду перестала дышать, провалившись в сжирающую, холодную темноту. А когда открыла глаза, поняла, что находится в узкой, продолговатой коробке. Без воздуха и лишних сантиметров, которые позволили бы ей двигаться.
Даша вытянула руки вперед на максимум, но локти все равно остались прижатыми к грудной клетке. Она дотронулась пальцами до шероховатой поверхности крышки. Она что, в гробу? Ладонь сжалась в кулак, девушка ударила со всей силы, и сверху через незаметные щели посыпалась земля. Даша ударила еще раз. И еще. Как тогда, когда кто-то запер ее в котельной.
В следующий раз кулак рассек ночной воздух. Девушка шумно вдохнула спасительный кислород, не сразу замечая расползающееся лицо. Густые брови нахмурились, между ними пролегла глубокая складка. Почти беззубый рот открылся, словно принадлежал рыбе, выброшенной коварной стихией на сушу.
— Пресвятая Богородица, я ведь хоронил тебя… десять лет назад.
Старик помог Даше выбраться, хотя глубоко внутри ему хотелось ударить ее лопатой по голове и притвориться, что он не слышал странный приглушенный крик и стуки, когда делал традиционный ночной обход. Но он не мог так. Девушка, за десять лет от которой уже ничего не должно было остаться, сейчас стояла прямо перед ним, испуганно рассматривая пугающие тени и мрачные изгороди могил.
— Я вызову кого-нибудь. Врача или полицию…
Он усадил ее на стул в своей сторожке и придвинул стакан с водой. Но Даша не притронулась к нему, ей не хотелось пить. Девушку тошнило. Последнее, что она помнила, это как Войтевич вколол ей какую-то дрянь, после чего внутренности охватил огонь, а мир вокруг растекался цветной лужей. И Вадима, задержавшего пальцы на краешке ее губы.
— Позвоните Виктору Николаевичу Полякову, пожалуйста. Он директор школы, где я училась. Логос.
Даша не была уверена, что мужчина поможет ей. Может, ни его, ни школы уже не существует. Она вообще не могла поверить, что прошло десять лет. Словно силы оставили ее только вчера, и она проспала всю ночь и весь следующий день, а теперь проснулась. Но факты говорили об обратном.
Комментарий к . решение.
Ну, вот. Не могу поверить, что осталась последняя глава. Спасибо вам за ваши отзывы. Я читала их и улыбалась. Ваша поддержка необходима мне и моему творчеству. Только благодаря ей я все еще могу что-то писать. Спасибо каждому. Обнимаю каждого.
В следующей главе будут расставлены все точки над i. Раскрыты все тайны и интриги (ну, или почти все). Финал будет неожиданным, обещаю.
========== . разыгранная партия. ==========
Виктор не сразу поверил. День, когда Дашу хоронили, все еще стоял перед глазами, будто это было вчера. На голом кладбище они стояли прямо под палящим солнцем. Капли пота смешивались со слезами, но мужчина даже не думал стирать их с лица. Мокрая спина, рукава пиджака прилипли к рукам. Рядом Галина Васильевна. От нее пахло потом, смешанным с духами, и горечью. Она мяла в руках белый платок, не сводя напряженного взгляда с крышки гроба. До сих пор не верила, что происходящее — правда.
Немного поодаль стояли Вадим, Антон и Полина. Виктор не осуждал Уварова за то, что тот решил не присутствовать на похоронах. Его «я не поеду» в стенах школы прозвучало грубо и даже наплевательски, но Поляков был не настолько глуп, чтобы думать, что у всех будет одинаковая реакция. Кто-то, как он, отпускал боль через слезы. Такие как Вадим держали все в себе. Пока могли держать.
Последняя горсть земли упала на крышку гроба. Солнце вошло в зенит, и дышать без боли в горле было уже невозможно. Виктор подошел к ученикам, неожиданно замечая, что что-то в них поменялось. Эта неуловимая, но отчего-то именно сейчас так сильно заметная метаморфоза сделала их другими. Антон впервые по-настоящему поддерживал брата. Полина смогла понять и простить человека за то, что тот был не в силах изменить. А Вадим… Он по-прежнему оставался холодным и словно безразличным ко всему, но случившееся, несомненно, отразится на его будущем. Может даже поможет избежать ошибок.
Виктор не верил, даже когда увидел Дашу. Девушка привстала с кровати, едва он вошел к ней в палату. В ее глазах легко угадывался страх. В белую кофту въелась мокрая земля. Мужчина медленно подошел к ней и обнял. Даша сделала глубокий вдох.
Симпатичная доктор, скорее всего проработавшая в стенах больницы не больше трех лет, сказала, что возможно это была особая, совсем не изученная форма летаргического сна. В ее глазах Виктор прочел, что она не верит собственным словам, но докапываться до правды не стал. Доктор была напугана не меньше его.
— Она хочет, чтобы я забрал её.
— Но боюсь, это невозможно.
Виктору даже не нужно было пересказывать ученице разговор с врачами. Она и без него хорошо понимала, что ее отсюда не выпустят. Просто попросила, если такое представлялось возможным, чтобы мужчина позвал Вадима.
Виктор простоял перед входом в школу несколько минут. Ему казалось, что он уже готов войти внутрь и столкнуться с непонимающими взглядами, но что-то не давало ему этого сделать. Мужчина боялся, но чего — сам объяснить не мог.
Вадим пришел через три минуты после того, как директор вызвал его. Все эти сто восемьдесят секунд Поляков неотрывно следил за стрелкой часов. Три круга. Медленных, словно тянущихся вечность.
— Вить, ты чего?
От него пахло сигаретами. Виктор даже хмыкнул. Физрук, а курит. Он поднял глаза на учителя, тяжело выдыхая. На долю секунды ему показалось, что он не сможет рассказать Вадиму правды.
— Ты должен сесть. Даша жива.
Он не поверил. Виктор понял это по тому, как дернулась его бровь. Затем Уваров холодно улыбнулся.
— Не смешно.
— Я только что был у нее. Сторож кладбища услышал странные звуки прошлой ночью. Когда понял, что кто-то пытается выбраться из гроба, сбегал за лопатой и откопал могилу. Потом позвонил скорой. И мне.
— Бред, — Вадим засмеялся. Ему захотелось резко подскочить и, если не ударить директора, то хотя бы открыть окно. Воздух — вот что ему было нужно.
— Она хочет видеть тебя, — они пересеклись взглядами. Выпытывающий и отстраненный.
— Отпустишь? — Виктор кивнул.
Только в машине Вадим понял, что забыл попросить Виктора об одолжении. Ни одна живая душа не должна была знать о том, что Даша жива. Если поползут слухи… Ingrid с ее любовью к неизведанному не оставит девушку в покое. Мужчина набрал номер Полины, в то время как машина мчалась вдоль шоссе, окруженного непроходимым лесом. Наверное, откуда-нибудь сверху, с квадрокоптера открывался невероятный вид. Полина звучала сонно.