Имея в виду затруднения, которыми сопровождались сухопутные торговые путешествия в Иране и Турции в XVII веке, станет ясным то огромное значение, какое имел труд Закария Акулисского для торговцев и путешественников. Не надо забывать, что торговые пути между Ираном, Закавказьем и Турцией существовали в течение веков, еще до появления
царизма в Закавказье. Автор дневника отмечает торговые пути и станции не как путешественник или географ, а как торговец, и потому дает такие сведения, кои необходимо знать купцу для торговли с дальними странами. При этом он краток, довольствуется тем, что указывает названия местностей и расстоянии между ними. Собственно дневником является вторая часть труда Закария Акулисского, в которой начиная с 5-го марта (18 н.с.) 1647 г. до 11 октября (24-го н. ст.) 1681 г., он отмечает подробными хронологическими данными как совершенные им путешествия, так и современные ему события и стихийные явления. В этой части дневники он описывает неоднократные посещения главных рынков Ирана и Турции и одно посещение главнейших торговых городов Европы (в 1658 г.). Как автор дневника, так и другие акулисские купцы занимались, главным образом, торговлей шелком, который они приобретали в разных местностях Ирана и Закавказья и вывозили на внешние рынки. Из Европы же они привозили большею частью разные сукна. Какими еще другими товарами они торговали, в дневнике не упомянуто, но зато отмечено соперничество за господство па рынках Востока между венецианцами и купцами других европейских стран XVII века. Торговля шелком считалась такой прибыльной, что ею занимались также некоторые из иранских шахов и ханов. В дневнике описываются затруднения, которыми сопровождались перевозка товаров из Ирана и Закавказья и Турцию и Европу и обратно: нападения разбойничьих банд на караваны и пиратов на корабли, стихийные препятствия, грабительские наклонности разных правителей и, наконец, убытки вследствие банкротств связанных с ними купцов. Однако, все это не отрывало их от торгового дела. Автор рассказывает, как закавказские купцы, возвращаясь из западных стран, отправлялись в Тбилиси и Ереван, где вырученные деньги они сдавали в тамошние монетные дворы для чеканки персидских монет, так как в Иране и в подвластных ему странах были в хождении персидские монеты. На этой операции купцы иногда выгадывали большие деньги, так как вес и процент чистого серебра персидских монет часто подвергались изменениям. Выгодным делом для купцов являлся подряд монетного двора; этим делом продолжительное время занимался брат Закария. Подрядчики через это предприятие совершали крупные торговые обороты, в которых участвовали и правители ханы.
Дневник Закария Акулисского ценный документ, в котором рельефно изображены, какой эксплуатации подвергалось крестьянство при ханском правлении в XVII веке со стороны привилегированных паразитов, в каком бесправном состоянии находилось оно и течение веков и как, начиная с самого Иранского шаха, его правителей, помещиков, армянских меликов и калантаров, духовенства и кончая самым последним служащим, безжалостно грабили пребывающего в крайней бедности беззащитного крестьянина.
Закарий Акулисский и своем дневнике говорит только о жителях Акулиса и окружающих деревень, но, несомненно, и том же положении пребывало все крестьянство без различия веры и национальности, находившееся под игом Ирана. Шахи сдавали в аренду или дарили деревни ханам, которые, в свою очередь, или сдавали. урожай деревни в подряд другим лицам, или же через своих представителей взимали с крестьян следуемую долю. Арендаторы или сами владельцы посылали своих служащих, которые с десятком всадников врывались в деревни, а крестьянство обязано было не только кормить их, но еще откупаться от их пребывания некоторой суммой. Закарии Акулисский подробно высчитывает, во что обходилось крестьянам кормление подобных «гостей», какая сумма расходовалась ежедневно и сколько платили наличными деньгами за уход их из деревни. По приказу иранского шаха крестьяне обязаны были снабжать рабочей силой постройку стен крепости Еревана или восстанавливать разрушенные от землетрясения правительственные здания, причем часть заработной платы этих рабочих взыскивалась с самих же крестьян. Когда шаху пришлось вести войну с русскими, нападавшими на Астрабад, крестьяне принуждены были давать шаху на военные издержки крупные суммы. Чтобы дать ясное представление о том, как ереванские ханы и другие помещики, грабя подвластное население, наживали огромные богатства, автор дневника приводит несколько ярких примеров. Ереванского Сефи-кули хана (сына Алхаза Мирзы) арестовывают по приказу шаха Сулеймана, а его богатство - золото, серебро, медь, ковры, нагружают на 400 верблюдах и, вдобавок этому еще его собственных лошадей и верблюдов, посылают шаху. Богатство Сефи-Кули хана оценивается в 30.000 туманов (120 тыс. рублей золотом), сумма очень значительная для того времени. Другой правитель Ереванского ханства, Сефи-Кули бек, сын Рустама хана, при отъезде из Еревана в Испагань свое ценное имущество повез на 700 - 800 верблюдах. Таким же паразитом являлось для крестьянства армянское и мусульманское духовенство. Кроме подати, которую ежегодно выплачивало крестьянство Эчмиадзинскому престолу, ещё под видом разных «приношений» давались крупные суммы представителям этого монастыря или же самому Эчмиадзинскому католикосу для покрытия его долгов. Помимо того, духовенство эксплуатировало крестьянство во время стихийных бедствий: засухи, неурожая, землетрясений, эпидемических болезней; оно выносило но деревням мощи святых и собирало крупные суммы. Закарий Акулисский все это описывает кратко, не входя в подробные рассуждения и не протестуя против существующих несправедливостей.