Свити засмеялась своим мелодичным смехом. Свити засмеялась! Ну надо же.
- Типа того, - сказал я, едва сдерживая улыбку.
Бидеус посмеялся и похлопал меня по плечу. Не всем такое позволено.
- Пойдём, покушаем.
Мы со Свити не стали отказываться.
Спагетти. Спагетти – национальное блюдо элевен. Свити уплетала за обе щёки. Спагетти с рыбными консервами – вариация Глобинского на излюбленное лакомство Элевентэля. Это, конечно, отход от традиций эльфийской кухни. Однако нас с моей сладенькой это не волновало. Мы проголодались.
За трапезой мы с Бидом поболтали о том, о сём. Вспомнили славные деньки, приключения. Затем я поведал дружище о нашем со Свити деле. Глобинский долго обдумывал услышанное, переваривал. У меня появилась возможность осмотреться.
Комнатка была достаточно уютной. Стены были оклеены обоями, имитирующими дерево, и пусть они были обшарпаны, определённое настроение создавали. Мятая, несколько низкая кровать стояла в углу у противоположной нам стены, рядом с ней разместился комод с одним лишь целым отделением вверху. Постель нашего гения была усыпана всякими разными журналами, листами, исписанными, похоже, его каракулями, а также обёртками от шоколадок. Я отметил, что кровать была двуспальная, и задумался, один ли спит на ней Глобинский или делит её с прекрасной своей ученицей? Тем не менее, для Норико и Баджуса явно существовали личные покои, ибо к комнате Бида примыкал коридорчик, по бокам которого виднелись двери, скорее всего, ведущие в комнаты учеников Глобинского. Уж Баджус точно спит в одной из них.
Пол в комнате был металлическим, но ворсистый ковёр заглушал шаги, хотя был уже старым, но всё ещё сохранял мягкость. Он тянулся от тумбочки к входу, мимо импровизированной кухни Бидеуса. Здесь можно было заметить керосиновую горелку, чайник и целый склад консервных банок. У Бидеуса были годовые запасы рыбы и спагетти, и в этом я убедился, когда он открыл один из шкафчиков, и всё это добро буквально посыпалось на пол. Я удивлялся, как он может круглый год жрать это?
Из технических, механических и любых других диковин в этой комнате я ничего особенного не увидел. Разве что патефон, стоящий на тумбочке в окружении разных пластинок. И ещё рация, висящая на стене, наряду со штурвалами самолётов, частями приборных панелей и выцветшими фотокарточками. Здесь не место изобретениям. Здесь гений отдыхает.
Мы разместились за металлическим столом с тремя ногами и башней книг, подпирающей стол со стороны Глобинского. Бидеус не особо много съел, так, поклевал немного, а вот мы со Свити кушали с жадностью. Меня всегда удивляло, почему она не ест мясо, а вот рыбу – почему бы и нет, всегда пожалуйста. Из чего исходит подобное разграничение, сама Свити не могла объяснить. Приятно было видеть, как проголодавшаяся моя девочка кушает наконец.
- Эх, чего вы ввязались в это дело, Снейк? - вздохнул Глобинский и налил себе настойки из бутылки, которую достал из запасов. - Царству не стоит доверять.
Свити закивала. Закивала и хитро уставилась на меня.
- Я не доверяю никому, кроме тебя, Свити и Ила, - сказал я.
- Царству нельзя доверять, даже если дело в возвращении домой бедной девушки.
Я прожевал кусок рыбы.
- Не только, Бид.
Глобинский фыркнул.
- Джах? Да ну, зачем тебе с ним… с ней видеться. Какая разница, баба она, или мужик?..
Тут он нахмурился.
- Или для тебя именно в этом суть задания?
Глобинский улыбнулся. Я – нет.
- Он согласился из-за неё, чьято! – сказала Свитлин, и я ощутил гнев в её голосе.
Я устало вздохнул.
- Нас всего двое. Неужели тебе не хотелось бы увидеть сородича, Бид?
Глобинский задумался, почесав подбородок.
- Увидеть? И всё?
Свити сверкнула глазами.
- И всё, - твёрдо сказал я.
Глобинский смотрел на меня неотрывно.
Свити издала презрительный смешок.
Бидеус тоже засмеялся.
- Да правда! – разозлился я. – Чё вы?
Мои друзья продолжали смеяться.
- Нет, мысли были… но это было до того, как в моей жизни вновь появилась Свит!