– Я спрошу, – пообещал Роман. – А вы не предполагаете, кто бы хотел Лепешкина убить?
Дмитрий растерялся.
– А почему я должен предполагать?
– Ну мало ли… – неопределенно заметил Дорогин. – Об этом вообще-то всех спрашивают.
– Нет, не предполагаю! – отрезал Лиханов. – А если бы предполагал, с самого начала вам бы это сказал.
– Ну, нет, так нет, – примирительно кивнул Роман. – А сами-то вы вчера вечером что делали?
И подумал, что вот сейчас артист возмутится. Не исключено, даже сильно. Но артист неожиданно отнесся к вопросу совершенно спокойно и даже с интересом.
– Вот хорошо, что я играл в детективных сериалах. Причем довольно неплохих. Имею представление об алиби и о том, что его отсутствие – порой самое лучшее алиби. Так вот я не знаю, когда конкретно убили Кирилла, но вполне допускаю, что алиби никак не имею. Вчера у меня был спектакль, смешная комедия из современной жизни, я там играю пижона на понтах. Кстати, и Свитенко, и Дмитракова тоже играли. Закончилось все минут двадцать десятого, и я довольно быстро покинул наш храм искусства. Думал еще малость прогуляться, погода была хорошая, а у меня голова разболелась, но тут обнаружил, что дома телефон забыл, а мы ведь сегодня без телефонов, как без трусов. Вот то, что я телефон забыл, – это подозрительно? – спросил Лиханов и сам же ответил, причем с хохотком: – Оч-чень подозрительно! Но я вам больше скажу: я пришел домой, выключил у телефона звук, выпил таблетку и завалился спать. Но, к счастью, а может, и к печали, за весь вечер мне никто не позвонил, я утром проверил. То есть, если Кирилла убили вскоре после окончания спектакля, то нет у меня никакого алиби. Мотива, правда, тоже нет никакого. Впрочем… Меня мог кто-нибудь видеть… я не знаю… вы спросите хотя бы у соседей.
– Это пока лишнее, – успокоил Дорогин. – Вас, Дмитрий Олегович, никто ни в чем не подозревает. Просто всех опрашиваем…
– Я понимаю, – кивнул Лиханов, – такой порядок…
…Калинкина и Дмитракова сидели в одной гримуборной и ждали полицейского.
Калинкина выглядела именно так, как и описал Дмитрий: миниатюрная блондиночка, куколка, эдакая уси-пуси. А Дмитракова смотрелась совершенно иначе: высокая, стройная, с карими глазами и темными волосами. Представить их претендующими на одну роль было весьма трудно.
Они и вели себя очень по-разному. Дмитракова – спокойно, даже несколько отстраненно, четко отвечая на вопросы. Калинкина – крайне нервно, периодически смахивая слезы, захлебываясь в словах.
Ни с кем из них Лепешкин не общался вне театра.
Ни у кого из них на время после десяти вечера нет алиби. Дмитракова играла в спектакле, но затем уехала домой. Нет, не на машине, на автобусе. Калинкина в спектакле не участвовала, но вечером вышла прогуляться, а сразу после десяти вернулась домой.
Никто из них даже не предполагает, зачем понадобилось Лепешкина убивать.
…Последней, с кем встретился Дорогин, была заведующая служебным кафе Валентина Кузьминична Харитонова – пышная, белолицая, похожая на большую аппетитную булку.
– Какой хороший молодой человек. Культурный, обходительный… – сокрушалась она. – У меня сын ровесник, так его, слава богу, хоть в космос посылай, здоровый мужик, а Кирилл Андреевич уже гастрит себе заработал. Я уж его старалась домашним, диетическим подкармливать, меня и Михал Семеныч просил, да и сама понимала… Особенно в последние дня три неважно себя он чувствовал… да-да, хоть виду и не подавал, а я заметила. Говорила ему, вы бы к врачу обратились, Михал Семеныч хорошего врача найдет, а Кирилл Андреевич отвечал, что ерунда, пройдет, просто осеннее обострение. И в основном кашами да пюре с моими паровыми котлетами питался… И вот надо ж такое несчастье… И какому ж извергу понадобилось убивать такого хорошего молодого человека?
Ни про какие конфликты, а тем паче врагов Лепешкина Валентина Кузьминична ничего не слышала. А что касается ее самой, то она вчера весь вечер дома с внуками сидела – сын с невесткой в гости уходили.
На прощание Харитонова почти силком всучила Роману пакет с еще горячими пирожками. И, покидая театр, он подумал, что эти пирожки – пока единственная по-настоящему ценная его добыча.
Глава 7
Вечером майор Грознова пришла к полковнику Мирошниченко с итоговым на сегодняшний день докладом.