— Как думаешь, стоит брать?
— Мне сейчас все равно, — честно ответил Миша.
— То есть как это?
— Так. Я отваливаю. — Почему-то Миша, боявшийся — чтоб не сглазить! — поднимать эту тему даже наедине с близкими друзьями, вдруг сообщил эту новость первому попавшемуся торгашу.
— Как отваливаешь?
Торговец насторожился. Его темные, близко посаженные глазки возбужденно забегали.
— Совсем. Без остатка.
Отвалить. Он ждал этого так долго. Отвалить туда, где нет этих бегающих глазок, матерщины и грязи, где улыбнуться незнакомому человеку — нормально, а не считается признаком умственной неполноценности. Миша уже видел, как он идет не спеша по мощеной улице Нанта, поглядывая на красочные, пестрые витрины маленьких ресторанчиков и строгие, стильные — дорогих магазинов. Солнце, усыпавшее улицу яркими конфетти бликов и зайчиков. Воздух, насыщенный запахами и ароматами всех мыслимых цветов, фруктов и готовящихся блюд. Слышна музыка…
— Слышь, чего говорю-то? — Торговец дернул Мишу за рукав, мгновенно вернув его на родину.
— Чего? — Не было даже сил одернуть этого болвана.
— Будешь брать или нет?
— Что брать? — Мише вдруг захотелось снять с руки белоснежную перчатку и, размахнувшись, бросить ее в лицо дотошному торговцу: «Пошел прочь, невежа».
Но перчатки не было, да и ростом торговец был заметно выше. До дуэли бы дело не дошло: торговец пустил бы в ход кулаки, «не отходя от кассы».
— Уезжаю я, — отмахнулся Миша и зашагал к своему контейнеру.
— Куда? — крикнул вдогонку торговец. — За товаром, что ли?
— Во Францию. Навсегда.
— Ну я серьезно!
Не получив ответа, торговец пожал плечами и пошел в другую сторону. Ответ Зули озадачил его. При чем здесь Франция? Куда он мог, на самом деле, уезжать? Нет, не уезжать даже, а отваливать. Так он сказал.
— Паш, — окликнули его, — как, берет Зуля соки?
— Какая тебе разница? — огрызнулся торговец. — Берет — не берет. Чего на него смотреть-то? Своих мозгов нет?
— Ты чего, Палыч, с дуба рухнул?
— Да пошел ты…
Зуля терпеливо дожидался вестей от Андрея. Дважды он порывался позвонить на пейджер, но что проку? Появись какие-нибудь новости, Андрей бы тотчас сообщил.
Так и получилось. Андрей примчался на такси. Зуля заметил почти бегущего приятеля еще издалека и пошел навстречу.
— Ну что? — встретил Зуля друга вопросом.
— Все нормально! — Андрей схватил его за локоть и загудел вполголоса на ухо — Сегодня вечером он будет дома.
— Кто сказал?
Иногда Зуля мог быть таким непроходимым занудой, что даже близкие друзья с трудом переваривали его. Вот и сейчас, вместо того, чтобы подпрыгнуть от радости и заключить Андрея в объятия, он начал задавать глупые, никому не нужные вопросы.
— Граф Пихто. Анвар сказал.
— Вы встречались?
— Слушай, если мы говорили, то уж наверное встречались! — Андрей готов был взорваться. — Или как ты думаешь?
— И кто его привезет? — Зуля продолжал задавать свои дурацкие вопросы.
— Извозчик. Слушай, Зуля, чем ты недоволен?
— Я доволен, если все произойдет именно так, — покачал головой Миша. — Просто некоторый пессимизм и кое-какой скепсис не позволяют радоваться обещаниям. Тем более обещаниям подобной публики.
— Слушай, скептик. — Андрей взял себя в руки и решил в последний раз попытаться убедить друга, что удача на их стороне. — Мы встречались с Анваром. Обсудили все вопросы. Он сказал, что сегодня вечером Леха будет дома. Его привезут поздно вечером, когда стемнеет, и высадят недалеко от дома. Что тебя не устраивает?
Зуля достал из кармана початую упаковку «Дирола», выковырял из нее одну подушечку, кинул в рот и принялся методично разжевывать.
— Слишком как-то гладко.
— Что — слишком гладко?
Миша не ответил. Еще какое-то время он молча восстанавливал кислотно-щелочной баланс во рту. Потом посмотрел по сторонам, придвинулся вплотную к Андрею и спросил чуть слышно:
— Во что это обошлось?
Андрей несколько помрачнел и рассказал, на каких условиях Мамай вытащил Леху.
Зуля, внимательно выслушав его, покачал головой.
— Сдается мне, — медленно проговорил он, продолжая пожевывать свой «Дирол», — что Анвар ни на кого не наезжал.
— Как это? — Андрей был ошарашен подобным заявлением.
— А вот так. Просто-напросто они договорились с Мамаем: один получает кусок кабака, а другой — часть твоего цеха.
Андрей смотрел на друга широко открытыми глазами.
— Ты что, Зуля, спятил?
— Почему? Кажется, все логично, все сходится. Может быть даже, что сам Анвар и придумал эту комбинацию, чтобы захомутать тебя, но это вряд ли: откуда он мог знать, что ты точно обратишься к нему?