Но, рассуждал Геббельс сам с собой, если Гитлер признал его полномочия гауляйтера Берлина, почему он не дал ему аналогичные полномочия для Германии?
целое?
Наша пропаганда внутри Рейха, похоже, тоже не имеет нужной искры.
к этому, как я понял из ряда докладов гауляйтеров. Здесь снова
Печально, но факт в том, что у нас дома нет управляющей руки. Я бы с радостью...
готовы взять на себя решение всех этих проблем, если мне предоставят
необходимые полномочия.8
Для Геббельса не существовало жесткой границы между
фактическое управление страной и связанная с ним пропаганда.
Пропаганда, изолированная от власти, была бесполезна — «острый меч всегда должен быть
поддерживать пропаганду, если мы хотим, чтобы она была эффективной».9 Не только личные
амбиции, но чистая логическая необходимость его работы, как он ее понимал, требовала, чтобы ему были предоставлены эти неограниченные полномочия и таким образом он стал правителем
Германия, пока Гитлер контролировал войну. Это было бы партнёрство, в котором не было бы места другим министрам или командующим, кроме как в
относительно подчиненные позиции.
В результате Геббельс начал убеждать Гитлера в необходимости
гражданское население, которое должно участвовать в требованиях тотальной войны
такими, какими он их задумал.
Тотальная война даёт мне много работы, но дела идут по правилам и программе. … Люди распознают идею и
концепция тотальной войны со мной лично. Поэтому я в определенном смысле
публично ответственны за продолжение тотальной войны.10
Чувство власти Геббельса всегда оскорблялось, когда он размышлял о
иммунитетом от последствий войны, которым все еще пользуются многие из наиболее
привилегированные люди в Германии, включая некоторых нацистских лидеров.
Я подал жалобу на ряд рейхсляйтеров и гауляйтеров, чьи
Уровень жизни сильно отстаёт от времени. Фюрер имел
Я тоже об этом слышал. Он собирается запретить охоту на время
Война и употребление алкоголя на любых мероприятиях, спонсируемых Партией. В принципе
должен быть подан только один обед из одного блюда.11
Нельзя допустить, чтобы тотальная война в одной провинции была интерпретирована вяло.
и очень строго в другом. Тот факт, что женщинам запрещено красить волосы,
в некоторых провинциях, но разрешено в других, привело к тому, что высший класс
Женщины путешествуют из одного гау в другой ради косметических процедур. Конечно, это не то, что подразумевается под тотальной войной.12
Фон Овен отмечает аналогичное отвращение — на этот раз к тому времени,
служащие в киноиндустрии, которые, по словам Геббельса, сейчас заискивают перед нацистами, но «если нам когда-нибудь придется уйти, они будут первыми, кто будет заискивать перед своими новыми хозяевами, говоря им, что они всегда были хорошими антифашистами и что они вынуждены принимать все эти деньги и все
эти почести от нас».13 Геббельс оказался здравым пророком. Он жаждал усмирить таких людей, заставить их испытать на себе плеть своего
Власть – власть, которую Гитлер всё ещё медлил ему предоставить. Тем не менее, он считал себя успешным правителем Германии.
по должности .
Характерно, что во время войны Министерство внутренних дел сделало
Практически ничего о внутренней политике. Что бы ни происходило в Германии,
В вопросах внутренней политики всё зависит от меня. Конечно, я могу быть очень хорошо
удовлетворен таким развитием событий. Если бы на месте Фрика был сильный человек, он бы...
могли бы причинить мне много неприятностей; при нынешних обстоятельствах я был
Иметь возможность добиваться своего во внутренней политике. Согласно моему старому принципу, я никогда не отдам то, что однажды взял в руки.14
Позже, в 1943 году, и по-прежнему без исполнительной власти, которую он хотел, он
жаловаться фон Овену на неэффективность других партийных лидеров. Он сказал:
ему: «Если бы фюрер сделал меня вице-канцлером в первый же день
Во время войны я бы позаботился о том, чтобы было больше приличия. Беда в том, что фюрер слишком падок на старых членов партии. Правда.
Достаточно сказать, что те, кто был с ним в первые дни, были жёсткими и
мужественные люди, и они заслужили достойное вознаграждение, когда мы пришли к власти. Но
так что многим из них пришлось выполнять работу, которая была слишком большой для них, чтобы с ней справиться,
ничего о тлетворных соблазнах власти, с которыми, в конце концов, приходится сталкиваться
быть личностью и характером, которому нельзя поддаваться». 15