Джоди надела бюстгальтер, коротенькую блузку и узкую юбку. Ей хватило тридцати секунд, чтобы осознать происходящее. Юбка непереносимо врезалась в бедра и талию, бюстгальтер сжимал ее, причиняя сильную боль, а блузка царапала кожу. Она сняла с себя всю одежду и с отвращением бросила ее на кровать.
«Ну и дела, — подумала Джоди, стоя посреди комнаты. — Как же я отправлюсь ужинать, если ничего не могу на себя надеть?»
Тяжко вздыхая, она принялась инспектировать содержимое своего гардероба. Единственное, что могло ее спасти, — красное платье. Оно легко скользнуло по ее телу, не причиняя боли. Сверху она надела короткую блузку, чтобы скрыть тот факт, что под платьем нет нижнего белья. Джоди достала из шкафа туфли на каблуках, надела их и… застонала.
Ступни тоже обгорели, и теперь каждое движение отдавалось в них острой болью. Джоди еще раз проверила свою обувь. Кроссовки, пляжные шлепанцы и шпильки. Больше ничего. Значит, остаются только шпильки. Джереми сказал, что ресторан находится в паре кварталов от мотеля. Она дойдет. А в ресторане снимет туфли, и никто ничего не заметит.
Джереми постучал в дверь и вошел. В красном платье Джоди выглядела очень женственно и сексуально.
И цвет платья очень подходил к цвету ее лица. А также рук и других частей тела.
Они вышли на улицу и через некоторое время остановились, дожидаясь зеленого сигнала светофора. Джереми посмотрел на Джоди, и глаза его сузились. «Неужели это волдыри?» — подумал он, разглядывая ее нос.
Джоди, в свою очередь, пыталась не обращать внимания на то, что лицо пылает, а губы начинают раздуваться. Ноги, закованные в шпильки, казалось, протестовали против каждого ее шага.
— Твои ожоги выглядят весьма болезненными.
— Да, мне действительно больно, — сказала Джоди и провела языком по нижней губе.
— Ты намазалась каким-нибудь кремом? — спросил Джереми, дотрагиваясь до ее руки.
— У меня ничего с собой нет. Я не думала, что совершу подобную глупость. Давай зайдем на обратном пути в аптеку и купим что-нибудь от солнечных ожогов. Думаю, здесь таких средств должно быть предостаточно.
— А ты уверена, что хочешь идти ужинать?
Джоди кивнула.
— Со мной все будет в порядке.
Она очень на это надеялась. Ведь всю свою жизнь она ждала такого мужчину, как Джереми.
Когда они вошли в ресторан, им сообщили, что нужно подождать столик еще минут двадцать.
— Пойдем в бар? — спросил Джереми. — Похоже, там есть свободные места.
— Конечно, — ответила она, тяжело опираясь на его руку.
Джоди села на высокий стул, и ее неумолимо потянуло лечь на прохладную стойку.
— Ты уверена, что с тобой все нормально?
— У меня просто немного пощипывает спину, а так все ничего.
«А еще ступни горят, как будто к ним приложили угли, а кожа на бедрах и груди словно съеживается. Ну а в остальном все просто замечательно», — думала она.
Джоди коснулась своей нижней губы. Интересно, а сможет ли она вообще открывать рот во время еды? Пальцы непроизвольно дотронулись до подбородка.
Джереми взял ее руку и отвел в сторону.
— Джоди, у тебя на лице появляются волдыри.
— Черт побери, а ты не шутишь?
Он внимательно посмотрел на нее.
— Кожа на носу уже облупилась.
Джоди залезла в сумочку и достала зеркальце.
— О нет! — закричала она. — Я похожа на жертву нападения диких пчел! У меня губы как у клоуна.
Волдыри становились все больше и больше с каждой минутой.
— Знаешь что, — сказал Джереми, — давай-ка отложим наш ужин и поищем аптеку.
— Аптека в двух кварталах отсюда, — сказала Джоди. — Я видела ее, когда гуляла по городу.
— Хорошо, тогда мы пойдем… — Он замолчал, потому что увидел в ее глазах слезы. — Что такое?
— Я не смогу столько пройти. Лучше мне вернуться в мотель. — Ее голос звучал очень жалобно. — Ступни тоже обгорели.
— Хорошо, тогда я сам схожу в аптеку, а ты жди меня здесь. Я скоро вернусь. — Он сделал знак бармену: — Стакан содовой, пожалуйста, и побольше льда. — Потом Джереми повернулся к ней и сказал: — Пей лимонад очень медленно и старайся, чтобы лед все время был на губах. Это поможет унять боль.
Она кивнула. Джереми повернулся и вышел из бара.
Ну почему ей так не везет? Она не помнила, чтобы хоть раз в жизни так обгорала. Казалось, больно даже дышать.
И вот она сидит и ждет самого замечательного мужчину на свете, но если он прикоснется к ней сегодня ночью, она умрет от боли. А если не прикоснется, то от огорчения. Она сидела и мечтала, чтобы он принес из аптеки какое-нибудь чудодейственное средство, которое помогло бы не чувствовать боли, но позволяло испытывать наслаждение.
Через некоторое время в бар вошел Джереми. В левой руке он держал пластиковый пакет с нарисованной на нем эмблемой аптеки.
— Алоэ, — сказал он, вручая ей пакет. — Как ты себя чувствуешь?
— Словно я стою рядом с извергающимся вулканом, — сказала Джоди, и добавила: — Но одновременно меня знобит от кондиционера.
Джереми снял пиджак и осторожно накинул его ей на плечи.
— Так лучше?
— Немного, спасибо. — Джоди попыталась слезть со стула и почувствовала, что ее начинает тошнить.
— Скорее всего у тебя солнечный удар. Пойдем обратно в мотель и посмотрим, что можно сделать с ожогами.
— Я подожду, пока ты поешь.
— Не стоит. Пошли. — Он протянул руку и помог ей слезть со стула.
Двигаясь по заполненному людьми залу, они медленно пробрались к выходу из ресторана. На улице Джоди сняла туфли.
— Похоже, тебе совсем плохо. Ноги сильно болят?
Она закивала головой.
— Знаешь, — сказал Джереми, обнимая ее так, словно хотел взять на руки, — давай я тебя понесу.
— Нет, не поднимай меня, — почти закричала она. — Мои бока, бедра, спина… я не перенесу, если ты до них дотронешься. Лучше я пойду медленно, но сама.
— Хорошо, тогда пошли в твою комнату и попробуем полечить тебя алоэ.
Путь до мотеля показался Джоди бесконечным.
— Тебе нужно снять платье, — сказал Джереми, когда они пришли в ее комнату.
— Прошлой ночью это было приятнее, — попыталась пошутить она.
— Через несколько дней все повторится, — сказал он, нежно целуя ее в уголок распухшего рта.
Джоди пошла в ванную, сняла платье и надела на себя бикини. Когда она вернулась в комнату, Джереми тяжело вздохнул. Прекрасное тело Джоди, которое он так любил и которым искренне восхищался, теперь было ярко-красного цвета и все покрыто волдырями.
— Нужно расстелить полотенце на кровати. Потом ты ляжешь, а я намажу тебя кремом всю целиком. Там, где появились волдыри, придется делать это несколько раз.
Джоди кивнула, расстелила на кровати полотенце и легла на него лицом вниз.
«Она так близко, — со вздохом подумал Джереми, — и одновременно так далеко».
Он взял немного крема и нанес ей на плечи. Джоди вздрогнула.
— Извини, — сказал он, испугавшись, что делает ей больно.
— Ничего, просто крем холодный.
Он перешел к спине, затем спустился на бедра. Джоди застонала.
— Мне перестать? — спросил Джереми.
— Нет, ни в коем случае.
Крем мгновенно впитывался, и Джереми решил нанести еще один слой. Джоди снова хрипло застонала. Это пытка, подумал Джереми, чувствуя, что у него пересыхает во рту, настоящая пытка.
— Не волнуйся, это тебе поможет, — сказал он. — Моя бабушка свято верит в народные средства. Когда мы были маленькими, она всегда мазала нас алоэ от солнечных ожогов, а также когда мы обжигались ядовитым плющом.
— Кто «мы»?
Джереми помедлил немного и только потом ответил:
— Я и мой брат.
— У тебя есть брат?
Он снова замолчал.
— У меня был младший брат, — тихо сказал он.
— Был? — Она поднялась на локтях и посмотрела на него. — С ним что-то случилось?
— Он умер много лет назад.
— О, Джереми, прости… — Она протянула к нему руку, но он остановил ее. В данный момент у него не было сил обсуждать это.