Они миновали десятки домов, ветхих, с провалившимися крышами, темных, как черная вода, внутри, парящих, как в другом измерении, за разбитыми окнами. Кейша свернула за угол, потом еще за один. Вскоре она остановилась перед домом, который выглядел гораздо лучше, чем соседние. Внутри даже горел свет, а кашель генератора нарушал тихий воздух наступающей ночи.
Ньют добрался до Кейши и, задыхаясь, вынужден был на секунду опустить Данте на землю.
— Что ты увидела в телефоне? — сумел спросить он.
Она посмотрела на него.
— Там просто написано: "ПОРОК здесь".
— ПОРОК? — Это было так неожиданно, и его грудь так сильно болела от бега, что он ничего не почувствовал, когда услышал это слово. — Что за черт? Почему они должны быть здесь?
— Сейчас мы это узнаем, — она подхватила Данте и направилась к входной двери, которая была широко открыта.
Ньют схватил ее за руку.
— Что? Нет. Мы... Давай просто подумаем секунду.
— У них моя дочь, Ньют. И мой брат. Тут нечего думать, — она посмотрела на его пальцы, крепко обхватившие ее запястье. Он отпустил ее; его рука отлетела в сторону, словно лишилась костей. — Чего терять? Может, тебе стоит уйти? Серьезно. У тебя вроде как есть с ними прошлое.
Ньют тряхнул головой, пытаясь очиститься от паутины.
— Я был просто контрольным объектом. Я больше не должен их волновать. Почему это должно иметь значение? Почему они здесь?
Кейша вздохнула.
— Как много вопросов. Я вхожу.
— Я тоже, — когда она попыталась оттолкнуться, он остановил ее. — Мне тоже нечего терять. Вообще нехрен.
— С этим трудно спорить.
Она промаршировала через лужайку к открытой двери, которая возвышалась над тремя деревянными ступенями и шатким крыльцом. Ньют встал в строй рядом с ней. Поднялись по ступеням, которые скрипели при каждом шаге. Она не остановилась на пороге, а сразу вошла, проявив храбрость, которая напомнила Ньюту кое-что из того, что он видел в Лабиринте. Хотя он был напуган до ужаса, он последовал за ней.
Они вошли в широкую гостиную, за которой находилась кухня. Две лампы тепло освещали воздух по обе стороны от видавшего лучшие времена дивана, бугристого, рваного, провалившегося посередине. В этой провалившейся части сидели мужчина и девочка-подросток. Позади них, одетые в черную блестящую броню, похожие на тех, которые доставили их в Дом шизов, стояли два представителя ПОРОКа, того прекрасного заведения, которое украло Ньюта у его родителей и с тех пор обращалось с ним как с дерьмом. Чтобы развеять всякие сомнения, они носили на груди знаки отличия ПОРОК.
— Мама! — закричала девочка, вскакивая с дивана.
— Джеки, — сказала Кейша почти одними губами; затем она бросилась вперед, чтобы встретить девочку на полпути, и притянула дочь в свои объятия. Затем к ним присоединился брат, и все четыре члена семьи сжали друг друга в одном огромном объятии. Двое охранников ничего не сделали, чтобы остановить воссоединение, и, казалось, смотрели на Ньюта сквозь свои защитные козырьки.
Его сердце упало. Они забирают его обратно, не так ли? Конечно же, да. Но почему вся эта суета вокруг Кейши и ее семьи? Они могли забрать его в любой момент. Он не знал, что сказать, и только смотрел в пол, стыдясь, что думает о себе, когда это милое воссоединение произошло прямо у него на глазах.
Через минуту или около того Кейша немного отстранилась от своей семьи и посмотрела на незнакомцев в их странном снаряжении.
— Почему вы в доме моей бабушки? — спросила она их. — Что вы собирались делать с моей дочерью и моим братом?
Впервые один из незваных гостей заговорил.
— Его друзья замышляют недоброе, вот почему, — сказал он своим фильтрованным, слегка механическим голосом.
Другой указал на Ньюта.
— Мы здесь для небольшого залога, — женщина, ее голос был тверд, как стены Лабиринта. — И потому что босс так сказал.
Глава девятнадцатая
— Что это значит? — спросил Ньют. — Что с моими друзьями?
Женщина ответила.
— Ты прекрасно знаешь, что они затеяли. И мы могли смотреть в другую сторону, пока они не начали водиться с Правой Рукой. Этого делать нельзя, Ньют. С советника Пейдж хватит, особенно когда они провернули трюк с извлечением своих имплантатов. Хорошо, что у тебя все еще есть твой, верно?
Ньюту не нужен был вирус, чтобы ярость закипела в его жилах.