В кромешной тьме на экране и тишине слышится вдох, за которым следует сердцебиение, очень быстро набирающее темп и превращающееся в непрерывный стук. Затем глухой шлепок, тихий выдох и три медленные и постепенно затухающие сердечных удара. Несколько секунд тишины и темноты, после которых кромешная тьма заменяется полумраком.
Слева сбоку на сцене видна объёмная голограмма распластанной девушки, но она абсолютно вся чёрного цвета. И вместе с появлением этой «картинки» сразу же без проигрыша начинается песня. Под мотивы мелодичного рока мужской высокий голос (тенор – мужской высокий голос – подвижный и «гибкий» голос, развит верхний регистр, легко берёт высокие ноты; подходит рок-балладам – прим. автора) душевно и протяжно поёт на английском (здесь приводится свободный перевод на русский язык – прим. автора):
«Я не собираюсь этого делать.
Неужели это почти конец?
Я не вижу пути,
Я сбит с толку».
После чего под плотный, жёсткий сольный «плач» электрогитары из тёмного «тела» девушки, прогибаясь, показывается грудная клетка девушки в белом. Затем снова «прячется» в чёрное «тело». Под следующий музыкальный акцент вертикально вверх поднимается рука, будто струя только включившегося фонтана, а потом, словно вода, достигшая своего пика высоты, плавно с мягкими волнообразными движениями, опускается вниз. Чувствую, как с каждым аккордом музыки и движением девушки, меня всё сильнее пробирает каким-то леденящим холодом. И вот вместе со следующим музыкальным акцентом, красиво прогнувшись в грудной клетке, и сделав какой-то необычный, но при этом весьма элегантный поворот, «Душа» девушки полностью «выходит» из «тела», удивлённо и растерянно оборачиваясь по сторонам.
От вида бледной, босой и такой беспомощной Миры с кандалами на руках, я замер, а вместе со мной и моё сердце. Через мгновение меня просто затрясло и начало дико знобить – и захотелось подлететь к экрану и просто вытянуть ЕЁ оттуда.
«Что же ты творишь, Девочка Моя Хорошая?» – стоит в голове фраза под гулкий стук сердца, отдающий в ушах и чувствующийся даже в основании горла, из-за которого тяжело дышать. Но я всё же стараюсь сосредоточиться на действе, разворачивающемся на экране, и сам себе повторяю: «Это танец. Это просто танец. С Мирой сейчас всё хорошо и в понедельник я ЕЁ обязательно увижу.»
Пытаюсь разобрать слова песни и одновременно следить за движениями Миры. Под спокойное пение солиста:
«Я не могу понять, как эта цепная реакция
Подвела меня к самому краю, с которого я смотрю вниз.
Ещё лишь один шаг может сделать меня свободным?
Я мог бы провалиться в темноту,
Но мне так страшно сделать это.»
Вижу, как в плавных и одновременно акцентных движениях, девушка в недоумении рассматривает свои руки, пытается освободить себя от оков, делает шаг-прыжок, плавные повороты на самых пальчиках, обнимая себя, а цепи от кандалов при этом подчёркивают её движения, прорисовывая окружности вокруг Моей Малышки. Её личико при этом пронизано душевной болью, и даже волосы, словно какой-то мрачной вуалью с мистическим блеском, окутывают тело девушки, добавляя трагичности её образу и «заковывая» в призрачную «дымку».
Останавливаясь, плавным движением головой она как-то затяжно и с мукой на лице отбрасывает волосы назад, смотрит на «своё тело» и падает перед ним на колени под медленно пропетую фразу:
«Я не хочу разрушать жизнь…
Помните…»
Она с нежностью складывает руки на «тело», но они проваливаются в него, а девушка с отчаянием во взгляде и движениях поднимает голову «к небу», под всё так же медленно пропетую фразу:
«Я знаю, вы хотите,
Чтобы всё было в порядке. –
Помню…»
Под несколько, постепенно набирающих темп и силу, аккордов Мира, слегка покачиваясь и медленно оглядываясь по сторонам, поднимается и вместе с усилившейся музыкой и более пронзительным пением, выдаёт очередную связку движений, в которых мечется по сцене в каких-то невероятных, но в то же время пронзительных движениях: