– Винтерс, – прошептал он. – Хочешь надеть этот бронежилет?
Винтерс не ответил, прислушиваясь, он склонил голову и указал Вонну в сторону холла, из которого они только что пришли. Вонн оглянулся и увидел одного из Бэчмановских парней. Похоже, тот не ожидал их здесь увидеть и замешкался, выхватывая пистолет. Вонн поднял бластер, но приноровиться к стрельбе из такого положения было не так-то просто.
– Нагнись! – крикнул он Винтерсу, судорожно пытаясь справиться с бластером, упорно не желавшим повернуться в нужную сторону.
Винтерс бросился на пол в тот самый момент, когда прозвучали первые выстрелы. Пули со звоном срикошетили от стальной переборки, а вслед за тем прозвучал сухой треск пистолета Винтерса. Голова заговорщика раскололась, как спелый арбуз, и Вонн поморщился.
– Помнится, ты говорил, что не слишком ловко обращаешься с пистолетом, – проворчал он, направляясь к подстреленному заговорщику.
Вместо ответа Винтерс пожал плечами.
– Так ты точно не возьмешь бронежилет?
– Нет смысла, если их пули пробивают его, как рубашку.
– Верно, но с ним ты чувствовал бы себя увереннее.
Винтерс промолчал и, опустившись на колени перед трупом заговорщика, поднял пистолет Ксегга.
– Можно я возьму его?
Ощутив пульсацию боли в правой руке, Вонн отрицательно покачал головой.
– Нет, брат, ежели не хочешь остаться без пальцев, не бери.
Винтерс вынул из пистолета Ксегга затвор и сунул в карман, а бесполезное теперь оружие бросил на пол.
– Хорошо, пальцы мне еще пригодятся.
– Человека, которого нам нужно убить, зовут Бэчман, – сообщил Вонн. – Он хочет похитить арколианскую делегацию, и ему все равно, сколько людей при этом пострадает. Мы должны найти способ остановить его.
– А что ты скажешь по поводу фиалов?
– Надеюсь, мы доведем это дело до конца.
Винтерс перевернул труп и снял с его пояса маленькую черную коробочку.
– Как ты думаешь, можем мы воспользоваться их телефоном? – с гордостью спросил он, протягивая передатчик Вонну. Улыбаясь, тот включил его и прислушался к беседе заговорщиков.
– Замечательно. Теперь мы будем знать, где находятся люди Бэчмана, и не напоремся на них…
– Ты думаешь это вся польза, которую мы сможем из него извлечь? – Винтерс нахмурился и взял телефон у Вонна. – Мы используем его таким образом. – Быстро осмотрев холл, он нажал на кнопку вызова. – Мне нужна помощь! Срочно пришлите подкрепление, я нахожусь в лифтовом холле на уровне посольского отсека! – закричал он в микрофон. – Охранники наседают, как бешеные!
Он отключил связь и подмигнул Вонну:
– Сейчас мы им устроим достойную встречу!
Используя ключ-карту убитого охранника, они втиснулись в один из стенных шкафов, предназначенных для ремонта аппаратуры, и замерли, ожидая, когда заговорщики появятся в холле.
– Слышишь? – Вонн многозначительно поднял палец. – Явились! Когда я скажу – откроешь дверь.
– Давай сделаем наоборот. Дай мне бластер, две руки – это все же не одна левая. Поколебавшись, Вонн согласился.
– Ладно, верни мне мой пугач.
Они обменялись оружием. Долетавшие из-за двери голоса сделались громче, и Винтерс стал медленно считать. На счет «три» он сделал знак Вонну, и тот распахнул дверь.
Выскочив из шкафа, Винтерс включил бластер, и раскаленный луч чиркнул по фигурам заговорщиков. Покрытие стен вспучилось и почернело. Винтерс снял палец со спускового крючка и окинул взглядом четыре трупа, лежащих посреди холла в изломанных, противоестественных позах.
– Это действительно страшная штука, – пробормотал он, часто мигая.
– Хотел бы я пожать руку тому, кто научил тебя так стрелять! – похвалил товарища Вонн.
– Это была женщина.
– Бластер хорош всем, вот только боеприпасами после него не разживешься, – проворчал Вонн, обыскивая обгорелые трупы заговорщиков. – А теперь самое время двинуться к дипломатическому отсеку. Он расположен в двадцати пяти-тридцати метрах отсюда, первый коридор направо. И у дверей его стоят охранники. Их охранники.
– Сколько?
– Первоначально Бэчман хотел поставить троих. Но мог увеличить число их до четырех или пяти.
Винтерс вздохнул.
– Одному из нас придется отвлечь их внимание, тогда другой…
– Нет, это не годится, – возразил Вонн, – Слишком большой риск. Ребята у Бэчмана шустрые, и единственный наш шанс – застать их врасплох.
– Ладно, поглядим, что можно сделать, – буркнул Винтерс, закончив подзарядку бластера.
Они двинулись к дипломатическому отсеку, причем Вонн некоторое время прижимал телефон к уху, надеясь услышать переговоры заговорщиков. Из динамика, однако, не доносилось ни звука и, сунув телефон в карман, наемник разочарованно проворчал:
– Чудны дела твои, Господи! Почему они не пытаются связаться с нами или с посланным сюда подкреплением? Другая группа должна докладывать Бэчману о результатах похода к двигательному отсеку, если, конечно, он не изменил свои планы в последний момент. Остается предположить, что его парни прорвались к арколианцам, но и тогда…
Бормотание его прервали отдаленные стук и скрежет. Товарищи остановились, чтобы разобраться в происходящем, и Вонн первым сообразил, что означали эти звуки. Кто-то безуспешно пытался вскрыть запертую дверь, ругаясь на чем свет стоит и проклиная Бэчмана.
Сердце Вонна подпрыгнуло – стало быть, догадки его были верны, и Бэчман действительно подставил своих подельщиков! Он стиснул зубы, стараясь унять охватившее его волнение, но не выдержал и взволнованно прошептал:
– Вот ведь сукин сын! Всех вокруг пальца обвел, чертов выродок!
– Я не понимаю…
Вонн приложил палец к губам, но, видя недоумение Винтерса, решился все же кратко обрисовать ситуацию:
– Молчание телефона и эта ругань означают, что Бэчману удалось проникнуть в дипломатический отсек. Он заперся там, не желая делиться добычей с заговорщиками, а они ломятся внутрь, видя в этом единственный шанс спасти свои шкуры. Послушай только, как они его поносят!
Винтерс прислушался к потоку несшихся из холла ругательств и ухмыльнулся.
– Ну и что мы теперь будем делать?
Вонн протянул Винтерсу свой пистолет:
– Я называл их братьями и должен дать им шанс выпутаться из этой истории.
– Ты здорово рискуешь, – Винтерс положил руку на плечо Вонна.
– Послушай-ка, здоровяк, если со мной что-нибудь случится….
– Нет, не говори так!..
Вонн хлопнул Винтерса здоровой рукой по плечу:
– Закончи это дельце сам. Так же, как с теми, другими, в холле. Потом найди Мэя. Он позаботится о тебе лучше, чем я. Может быть, даже лучше, чем Медведь.
Винтерс кивнул и глаза его наполнились слезами.
Набрав побольше воздуха в легкие, Вонн двинулся к холлу, расположенному перед дверями в дипломатический отсек. Окинул беглым взглядом тела охранников с «Хергест Риджа» и двух парней из команды Бэчмана. Еще двое, уцелевшие после налета, пытались открыть дверь в отсек и так увлеклись, что не заметили его появления. Один пытался открыть дверь магнитной отмычкой, второй просто колотил ее кулаком и изощрялся в сквернословии. Ни у одного из них не было в руках оружия, а именно этого Вонн опасался больше всего.
Из-за ранения и лошадиной дозы лекарств Вонна вновь начал бить озноб, но, сделав чудовищное усилие, он заставил руки и ноги не трястись. Выйдя на середину холла, он мысленно пожелал себе удачи и насмешливо обратился к незадачливым наемникам:
– Как дела, парни? Похоже, у вас серьезные проблемы?
Оба заговорщика разом обернулись и уставились на Вонна выпученными от изумления глазами.
– Ты?!
– Я безоружен, – быстро сказал Вонн. – И пришел заключить сделку.
– Бэчман желает видеть тебя мертвым.
– Бэчман желал бы и вас видеть мертвыми. Вам это не приходило в голову? Странно, что вы еще этого не поняли. Почему бы иначе ему не пустить вас в дипломатический отсек – единственное место, где вы могли бы спастись после всего, что тут натворили?
Наемник, специализировавшийся на ругани, шагнул к Вонну: