Однако, не тут-то было. Хозяйка книги Тосико, девушка лет двадцати пяти, выполнявшая роль сопровождающего воспитателя детей средней группы, спросила меня, не буду ли я так любезен, продолжить своё обучение японскому языку, а заодно почитать книгу её детишкам, которые, в отличие от меня, явно заинтересовались апокалиптическим сюжетом романа. Я вспомнил приоткрытые от удивления глаза и рты моих японских экзаменаторов во время чтения мной «проверочного текста» и понял, что отвертеться без риска нанесения имиджевого ущерба не получится.
Заканчивалась вторая неделя пребывания японских детей и до их отъезда оставалось четыре дня, а тут вдруг, как обычно, налетел тайфун, принёсший из Китая сначала пыль, а потом ливневые дожди, наполнившие, до сего времени чистейшее, море мусором и окрасившие воду в коричневый цвет.
Гости уже немного утомились от суеты активного отдыха, спортивных соревнований и экскурсий, и явно, судя по их лицам, желали умиротворения.
— М-м-м… Можно использовать для этого кинозал, — предложил я. — Там, на сцене и микрофон есть.
— Это было бы великолепно, — сказала Тосико. — Я сама озвучиваю кино и мультфильмы и слышу, что у тебя очень хорошо получается читать за различных персонажей. Ты так меняешь голос…
У Тосико тоже был удивительно волшебный голос и некоторые девочки из её группы явно ей подражали. Японки вообще любили говорить высоким голосами, а японские парни грубыми.
— Спасибо за комплимент, — сказал я.
Она покрутила головой.
— Это не комплимент. Ты, наверное, хорошо поёшь? Я видела у тебя гитару, но ты ни разу не брал её в руки. Почему?
— Да, как-то не было повода…
— А я в мультфильмах озвучиваю персонажи и пою. У вас демонстрировали наш мультфильм «Кот в сапогах» Я в нём озвучивала мальчика Пьера. Между прочим, я тоже играю на гитаре. Можно устроить песенный конкурс.
— Можно, — согласился я. — С чего начнём?
— Давай, начнём с гитары? Можешь её принести? Я пока привыкну к ней, а ты договорись с кинозалом.
Мы переглянулись с Филимоновым, и я пошёл за гитарой. У меня на гитаре вместо шестой струны стояла пятая. Наши советские шестые струны были такие толстые, что о них стирались любые пальцы. Особенно мои, только-только осваивающие гитару. Это Серёжка Громов посоветовал мне поставить две первых струны и далее по номерам. Так натяжение струн было меньше и усилие для прижима их к ладам, соответствующее.
Так, вообще-то, поступали наши «профессиональные» музыканты на электрогитарах. Потому, что на электрогитарах советские струны были ещё «дубовее». Мягкие струны моей гитары Тосико понравились и пока мы испрашивали разрешение коменданта наших корпусов на эксплуатацию кинозала и его звукового оборудования, Тосико с гитарой освоилась, и когда мы вернулись в наш корпус, пела жизнерадостную песенку[1] с каким-то революционным смыслом. Потом она спела ещё одну[2], и третью[3]. После этого она передала гитару мне.
Пока мы ходили, я быстро-быстро прикинул, что буду исполнять. Тем более, что «Чебурашку» и «Крокодила Гену» японские дети видели и мультфильмы им очень понравились, а слова я запомнил. Начал я играть «Пусть бегут неуклюже»[4], которую не успел начать, как её тут же подхватила Тосико и дети. Я удивился и сразу следом перешёл к «Голубому вагону»[5], который тоже спели совместно. Тогда я перешёл к домашним заготовкам, подобранным с помощью Станислава Куприяновича и выученным мной за месяц.
Услышав первые аккорды, на сцену выскочили две девчонки и, подхватив мелодию, запели свой вариант «У моря, у синего моря»[6]. И текст в ней был, на сколько я понял, покруче нашего[7].
— Две русалки, — млять, подумал я, слегка нахмурясь, ибо не ожидал такого от японских «скромняжек».
Потом мы спели известные всем песни «Ландыши»[8], «А я иду, шагаю по Москве»[9], «Наш сосед»[10]. На японском языке, естественно. Для меня стало откровением, что в Японии поют русские песни. Не совсем с тем же переводом, но поют. Смысл русских песен с сохранением ритма передать другим языком очень сложно. И наоборот. Я сам попробовал переложить английские песни на русский язык и не получилось. Другая ритмика речи. Слишком уж русские слова растянуты.
Потом я спел несколько наших песен по-русски и они были приняты хорошо. Выходили на сцену и гости. Скромничали, но выходили.
— Спасибо, — сказала Тосико. — Мы отлично провели время.