Я пожал плечами.
— Это мой подарок Тиэко, Минобэ сан. Пусть сама решает, что с ней делать.
— Хм! Большая получилась манга?
— Двести страниц.
— Хм! Приличная работа. Надо посмотреть, что у тебя получилось. Не думаю, что ты раньше создавал манги. Возможно, нужна будет редакция. Ты не станешь против неё возражать?
Тиэко вдруг запрыгала от радости, едва ли не вереща:
— Деда, деда! Я поняла! Ты сам хочешь её издать?
— Хм! Посмотрим сначала на эту мангу. И… Думаю, это был бы неплохой подарок к твоему дню рождения.
— Это же будет так скоро! — удивилась Тиэко.
— Отложим печать политических брошюр. До выборов ещё есть время, — махнул рукой председатель социалистической партии Японии. — Да и появится возможность легально влить в партийную типографию личные средства. А то мы новое репринтное оборудование закупили в Лондоне. Новое веяние в науке и технике. Компьютеры и принтеры фирмы «Рэйнбоу». Они позволяют сканировать картинки и текст и пререносить их на бумагу. Как раз на твоих, Миса, рисунках и опробуем.
В это время Тэкео отозвал в сторону какой-то японец и Рёките Минобэ воспользовался случаем, чтобы сказать:
— Рад с тобой познакомиться, Миса, и спасибо, что спас Тиэко. Наша семья этого не забудет.
Я ничего не ответил, а лишь только чуть склонил свою голову. И Рёките Минобэ это оценил.
— Настоящий самурай, — сказал он и, чуть коснувшись моего плеча пальцами, словно погладив, вернул руку к телу и сделал едва заметный поклон.
В музей уже были доставлены мои новые картины, которые были разложены на невысоких наклонных стендах и они не смогли разместиться все. Некоторые так и оставались в плотных картонных коробках.
— Я же сказала, что не вместятся, — засмеялась Тиэко.
— Ты о чём? — спросил Рёките Минобэ.
— О том, что Миса, хотел бы часть картин продать. Да, Миса?
— Ну, — я пожал плечами. — Деньги мне бы не помешали. В кафе сходить, например. А картины? Картины я ещё нарисую. Хотя… Вроде, кормят здесь неплохо. Можно и без еды в кафе обойтись. Если только тебя сводить?
Минобэ хмыкнул, вынул из кармана пластиковую карту «Виза» и передал её Тиэко.
— Отдашь при удобном случае. Сейчас за нами усиленно наблюдают. Эта карта принимается в любом банке Японии и в Америке. На твоё имя открыт счёт в банке «Американ Экспресс». Там сейчас полтора миллиона йен. Не так много, но на первое время хватит. К сожалению, в СССР этими деньгами ты воспользоваться не сможешь. Но мы что-нибудь придумаем. В конце концов, ты — художник, картины которого обязательно продадутся в Японии. Правда не знаю, столько ты получишь от продажи. Ты подписал контракт с Союзом Художников или с экспортно-импортной конторой?
— Ещё нет, — сумев, наконец-то, хоть что-то сказать я.
Мне хотелось сказать другое. Что не нужны мне деньги за спасение Тиэко, но… Минобэ ловко заговорил меня, переведя акцент разговора на другое.
— И не подписывай. Говори, что не хочешь продавать картины. Просто — не хочешь и всё. Говори, что они дороги тебе…
— Как память, — добавил я.
— Да! Как память! — кивнул головой Минобэ.
— Я так и сказал.
— Ну, вот… Тебе всё-равно причитается небольшая сумма от выставки. Ну, не тебе, а вашему Союзу Художников. Но тебе они вряд ли что дадут. Прямо скажем, они такие крохоборы, что порой становится грустно на них глядючи.
— Валюта нужна государству, — улыбаясь, патриотично высказался я. — Железный занавес, однако.
Мне обещали заплатить в Союзе рублями.
— Ну да, ну да… Понимаю… Но, мы чуть позже поговорим ещё на эту и другие темы. Сегодня мы приглашаем тебя к нам на дружескую вечеринку.
— Меня одного не отпустят, — продолжая улыбаться, произнёс я.
— Это понятно, — дёрнул бровью Минобэ. — Естественно, что приглашены все ваши, но посол сразу отказался. А представитель из Союза Художников, атташе по культуре и этот новый человек — Владимиро Павровичо, э-э-э… Они присутствовать согласились.
— Ну и хорошо, — кивнул я головой.
Официальная часть закончилась быстро. Меня поспрашивали телевизионщики, поохала и повсплёскивала руками на камеру Накамура сан, и мы договорились с ней и с телевизионщиками встретиться завтра, когда моя экспозиция откроется официально. Когда мы ехали в гостиницу, атташе по культуре меня спросил.
— О чём говорили с губернатором Минобэ?
— Он благодарил меня за то, что я подарил ему весёлое настроение его внучки. Она постоянно вспоминает наш «Океан» и готова снова туда приехать на следующий год.