Уже будучи в спальне, Тимофей осторожно уложил девушку на постель и наконец-то поцеловал. Катерина впервые чувствовала неконтролируемое влечение к мужчине. Никогда прежде такого не было. С Тимофеем она заново училась чувствовать. Каждый поцелуй, каждое его прикосновение заставляло Катерину изнемогать.
Тимофей разорвал поцелуй для того, чтобы снять с себя одежду. Катерина наблюдала за ним, пытаясь поскорее отдышаться.
Мужчина скинул камзол и принялся развязывать ворот на рубашке, но как это всегда бывает, в нужный момент этого не получалось. Девушка приподнялась и протянула руки к вороту, решив помочь. На мгновение Тимофей застыл, смотря на Катерину, затем поцеловал ее пальцы и позволил помочь ему. Она неспешно развязывала ворот, думая о том, что второй раз совершает ошибку. Что если это долгий и безумно приятный сон? Тогда это не будет считаться изменой. И Арсений ничего не узнаёт, а значит, что можно насладиться Тимофеем, от взгляда которого она чувствовала невероятное влечение. Хотелось целовать его, крепко обнимать и дарить ночи любви, и не одну, а буквально каждую. Катерина хотела отдаться чувствам, которые окутали ее с головой, и Тимофей желал вновь насладиться любимой женой... Они были по-настоящему влюблены.
6
Тимофей все еще тяжело дышал, перебирая пальцами волосы Катерины, которая лежала на его груди и слушала, как громко стучит его сердце. Лучшая колыбельная... Внезапный порыв страсти был не случайным. Он исходил от них двоих, и оба сумели насладиться друг другом.
Девушка перевернулась на спину, подтянув одеяло к груди и легла поудобнее, расположившись на плече мужчины.
— Хотите поговорить? — услышала она тихий голос Тимофея и тут же рассмеялась.
— С чего вы это взяли?
— Вы уже три раза громко вздохнули... Что вас беспокоит?
Катерина вновь легла поудобнее, взяла Тимофея за руку, рассматривая его ладонь и опять вздохнула. Она не знала, как начать. Все думала, как правильно сформулировать мысль, чтобы он не узнал, что она осмелилась подслушать их с Настенькой разговор, но знать правду хотелось.
— Меня беспокоит Настенька... никак хворь одолела, как и матушку вашу?!.— Вряд ли бы Анна Дмитривна одобрила такое, но уже все осведомлены о её недуге. — Днем видела ее... глаза красные, лицо опухшее. Никак плакала, бедняжка. Вы не видели?
— Видел, — на этот раз Тимофей громко вздохнул и хотел привстать, по Катерина не дала ему такой возможности. — Я собрался выдать её замуж... за Аркашку. Крепостные тоже должны создавать семьи.
— Так она плакала от радости?
— Возможно...
— Вы что-то не договариваете мне, Тимофей Иванович.
Он снова громко вздохнул и сел в постели, на что Катерина закатила глаза и сделала то же самое, придерживая одеяло на груди и внимательно смотря в глаза мужа. Возможно, она испортила весь момент нежности, который должен был продлиться может быть до самого утра. Но желание услышать правду было куда важнее.
— Не хотите говорить о ней? — тихо спросила Катерина, поправляя растрепанные волосы Тимофея.
— Она сказала, что ждет ребенка.
— Распутство в вашем доме! — она прикрыла рот рукой и отвела взгляд в сторону. — От кого?
— Эм... возможно от Георгия. Он имел неосторожность в пьяном бреду соблазнить бедняжку, а она надумала себе... что он обязан теперь жениться. Поэтому я и решил выдать её замуж, пока Анна Дмитривна с Иван Георгичем ничего не узнали. А Аркашка - думаю, что хороший вариант для неё. Что скажете?
— Вы правы... женщина должна беречь себя для любимого мужчины. Ежели не сберегла, значит суждено оставаться ей позорной девой до конца дней, а вы даруете ей шанс быть женой, что может быть лучше?
Тимофей промолчал, лишь поцеловал губы Катерины и расслабленно лег на подушки.
На воскресеную службу нужно было идти натощак. Все в доме готовились ехать в церковь, собирались. Даже Анна Дмитривна. Она, явно, была не в духе, потому что Катерина слышала, как она кричала на Вареньку, которая никак не могла найти нужную заколку. Другое дело - Настенька. Вся опухшая от слез, она затягивала корсет нового платья Катерины и то и делала, что громко сопела.
— Скоро совсем тяжко будет, — сказала Катерина, смотря на Настеньку через зеркало, пока та собирала её волосы. — Все же, в твоем положении такие нагрузки вредны. А ребеночек должен родиться здоровеньким. Молись почаще за здравие свое и своей семьи.
— Ваше Сиятельство, я... — голос девушки звучал хрипло. — Я должна вам признаться...
— Мне?
Катерина взглянула на своё отражение в зеркало, надела ожерелье и встала, проходя на середину комнаты, вновь обращая внимание на Настеньку.
— Я жду признания.
— Не будет ребенка... солгала Тимофею Иванычу! Я думала, что... Георгий Иваныч заступится... скажет, что у нас все взаимно! Он же такие слова мне говорил... — она упала на колени перед Катериной, плача и стараясь поцеловать руку графини. — Не нужно замуж! Умоляю вас... Бог воздаст мне по заслугам за мое вранье! Умоляю, не нужно замуж... я никогда больше не посмею...
— Солгала? Разве Тимофей Иваныч мало тебе дал? Живешь в тепле, ешь разные угощения, наряды тебе покупает, а ты лжешь, глядя в глаза.
— Умоляю, Катерина Федоровна... не нужно замуж!
Катерина глубоко вздохнула и прошла двери, обдумывая поведение Настеньки. Каждый человек учится только лишь на своих ошибках.
— Я скажу, чтобы тебя высекли так, чтобы ты сидеть не смогла! — от грубости своего тона, Катерине самой стало дурно, но она продолжала все громче, стараясь перебить крики и плачь девушки. — Высечь, а потом замуж! И лучше бы ты сейчас замолчала, иначе вместо Аркашки пойдешь замуж за первого встречного!
— За что вы так со мной?! — крикнула Настенька, ударив кулаком по полу.
Такое поведение служанки выводило Катерину на агрессию. Мало того, что солгала, так теперь имела смелость перечить словам хозяйки.
— Тебе интересно за что тебя должны высечь и выдать замуж? Я скажу... — тихо проговорила Катерина, оборачиваясь на девушку, продолжавшую сидеть на полу на коленях.
Так же, Катерина прекрасно слышала, что дверь за её спиной открылась и кто-то вошёл, но она не могла оставить Настеньку без ответа.
— Высекут тебя за ложь! За наглую ложь!
— Я думала, что... — желала оправдаться девушка, но Катерина не дала ей этой возможности.
— Ты солгала, глядя своему кормильцу в глаза! — крикнула графиня, наклонившись к девушке. — Знай свое место! Уважай то, что тебе даровано!
Настенька с криком прикрыла лицо руками и заплакала еще громче, чем прежде, а Катерина обернулась и растерянно посмотрела на Анну Дмитривну. Это она все это время стояла в комнате.