— Ну наконец-то! Пять часов без сознания – вот это вы дали конечно нам время понервничать! — посмеялся он, отчего девушка сморщилась. — Ну что вы? Больно ножке? Не переживайте, Толику больнее!
Мужчина посмеялся и протянул Катерине рука. Она сначала с недоверием взглянула на доктора, затем подала ему руку и поднялась на ноги, затем вернулась к больничной койке, садясь на край. Ситуация никак не прояснялась. Девушка отрывисто помнила встречу с Тархановым и свой побег, но ничего больше в голову не лезло. Возможно, ничего и не было.
— Пять часов? Толик... умер?
— Умер, умер. Ну и... знаете, зато палата освободилась! Так, значит к вам два раза приезжал муж. Его помните? — он подошел ближе, приподнял лицо Катерины за подбородок и внимательно взглянул в ее глаза.
Девушка кивнула, как вдруг в мыслях пробежала мысль о том, что она уже и не помнила, как выглядит Арсений. Что если она его не узнает, когда он приедет в следующий раз? Пришлось напрячься. Катерина точно знала, что он как две капли был похож на Аркашку, но как выглядел молодой конюх, никак не помнилось.
— Когда он снова приедет? — спросила девушка и собственный голос показался ей совсем не ее.
— Понятия не имею.
— Тогда отпустите, и я сама поеду домой.
Доктор громко рассмеялся, взглянул на девушку и, покачав головой, вышел из палаты, закрывая за собой дверь. Катерина какое-то время сидела и смотрела в одну точку, где какое-то время назад стоял доктор. Но делала она это не потому что ей было плохо, после неудачного падения, а потому что она поняла, как ей не хватало одного маленького, но очень важного человечка. Сердце обливалось кровью от одной только мысли, что пока она была рядом с Павлом, никаких чувств к нему не было. И он, эта маленькая крошечка, не чувствовал материнской любви. Днями и ночами видел только лица своих нянек. Как она могла позволить им трогать своего сына!?
По щекам покатились слезы, но мысли продолжали добивать ее. В последнее время рядом с Тимофеем она вела себя безумно грубо. Там ей казалось, что все было так, как нужно было, но нет... она грубила, вечно нарывалась на скандалы, а Тимофей терпел. Катерина поднялась с койки, прошла по палате, стараясь не обращать внимания на больную ногу. Подойдя к окну, она схватилась за ручку и несколько раз дернула ее на себя, затем от себя, но оно было словно приклеено. Дернув еще пару раз, Катерина ударила кулаком по стеклу и прикрыла глаза. Хотелось вернуться домой, поцеловать Тимофея и прижать к груди Павла, но Толик сказал, что нужно покончить со всем, чтобы больше не возвращаться обратно. Только Катерина по-прежнему не понимала, как это нужно сделать. Если там ее держал Тимофей и Павел, то здесь... брак с Арсением. Чертовы условности.
— Какой вздор... — проговорила она, оборачиваясь, и вздрогнула, видя в дверях Арсения с розочкой.
Он стоял и то ли боялся войти, то ли любовался. Невысокий, щупленький мужчина с пшеничными кудрявыми волосами, стрижкой «под горшок», в серой рубашке, которая ему не по размеру и джинсах – это ее муж? Чем она думала, когда столько лет жила с ним? А ведь Катя была уверена, что Аркашка похож на Арсения, но нет... Аркашка-конюх – крепкий высокий парень. Глядя на него сразу чувствуется сила, которая имелась у молодого человека, но не было у Арсения.
— Катюш, прости меня! — мужчина хотел подойти к девушке, но она села на койку и продолжила молча его рассматривать. — Пожалуйста, не делай вид, будто бы ты меня впервые видишь. Вот, тебе! Знаю, что ты любишь розы!
«Розы обожает Иван Георгиевич. Скоро будет сам высаживать у забора, он говорил как-то раз» – вспомнила Катерина и улыбнулась. Стоило воспоминаниям вернуть девушку домой, она становилась самой счастливой. Но реальность была слишком уж отвратительной.
— Арсений, ну куда ты сбежал? Еле догнала. — Голос Антонины Владимировны заставил Катерину напрячься.
— Мам, выйди, нам с Катей надо поговорить. Наедине.
— Ну так говорите, я не чужой человек! К тому же мне очень интересно, как наша Катька оказалась в психушке!?
— Вам с первого раза не понятно? Подите вон и дайте нам поговорить! — грубо проговорила девушка, указав женщине на дверь.
Странно было, но та попятилась назад, а затем вышла из палаты, даже закрыла за собой дверь. Никогда раньше Катя не видела такой реакции от свекрови, да и сама так не вела, но они все равно уже никто. Ещё немного и совсем станут чужими, а ещё через время и вовсе забудутся, как страшный сон.
— Ну зачем ты так с мамой? Она же тоже переживает за тебя. — Проговорил Сеня, взяв девушку за руку и присел рядом с ней. — А мне мама сказала, что ты звонила. Я просмотрел, что за номер, и сразу же утром поехал к тебе.
— Сразу же... утром?
— Да.
Катерина провела руками по лицу, сделала глубокий вдох и перевела взгляд на Арсения.
— Иди заполняй документы, чтобы меня выпустили отсюда.
— А ты уверена, что ты здорова? Нет, ну тебя же за что-то сюда положили... Не обижайся, но может быть...
— Сейчас же!
— Кать, я не буду этого делать! Мама сказала, что...
Девушка схватила Арсения за ворот рубашки и подтянула ближе, смотря в его перепуганные глаза.
— Сейчас же пойдешь и сделаешь то, что Я сказала! Вытащи меня отсюда, сейчас же, иначе, я клянусь, разведусь и ты останешься один со своей мамочкой! — она знала чего боялся Арсений, и поэтому била по самому больному.
— Ладно, ладно... не кипятись... расслабься, Кать, скоро домой поедем.