– Обожаю эту семью! – разулыбался Дэш.
Мы с миссис Бэзил переглянулись и понимающе кивнули друг другу: Дэш любит нас сильнее и на канадский День благодарения выбрал нашу семью, а не свою. Улыбающееся лицо Дэша светилось от счастья, и мое сердце снова наполнилось радостью. Ведь вчера он сделал счастливой меня.
Однако я задолжала Рождеству. Это всем известно. Нельзя дать Дэшу превзойти меня в рождественской романтике. Мне хотелось кричать о своей любви с крыш. И теперь, зная, что Дэш – полуканадец, я знала, с какой именно крыши хочу об этом кричать.
– Как поживает мистер Замбони[39]? – спросила я дедушку.
Дедуля – дамский угодник, но после инфаркта не завел романа ни с одной женщиной. Однако поддерживал крепкий броманс со своими друзьями и стабильно, раз в неделю, встречался с ними в местной итальянской закусочной, где они, попивая эспрессо, играли в нарды. Я с детства обращалась к друзьям дедули не по именам, а по прозвищам, которые дала им по названиям их бизнес-проектов. Мистер Пельмень, бывший владелец китайского ресторанчика, предпочитает чай, а не кофе. Мистер Борщ, бывший владелец польской закусочной, слишком увлекается ставками и в результате проигрывается. «Зубровка» – водка Бизон Грасс, – которую он подливает в свою газировку, вносит немалый вклад в его проигрыши. Мистер Замбони, пожилой, но не отошедший от дел застройщик, отказался от глютена и больше не заказывает выпечку. Он сходит с ума по моим безглютеновым печеньям с арахисовым маслом, которые я регулярно пеку для него. Мистер Замбони настолько обожает эти печенюшки, что постоянно повторяет: «Я твой должник». Что ж, я пришла за должком.
Несмотря на данное ему прозвище, мистер Замбони никак не связан с ледовым бизнесом. Однако несколько лет назад он построил на Вест-Сайде Манхэттена новый многоквартирный дом с видом на парк Хай-Лайн и крышей, которую зимой заливают льдом, превращая в каток. Я лично лучше расстанусь с несколькими Эндрю Джексона-ми[40] за час катания в Рокфеллер-центре или на Уоллмен-Ринк, но, видно, некоторые предпочитают потратить несколько миллионов на квартиру в здании с рождественским катком. Им греют душу зимние праздники с привилегиями. Зато их неприличное богатство сегодня на руку мне.
Я дала Дэшу адрес и сказала встретить меня там в семь вечера. Днем мне предстояло о многом позаботиться. О приглашениях. Еде. Исполнителях. Пиротехнике.
Войдя вечером в вестибюль здания мистера Замбони, Дэш первым делом спросил:
– Тебе в этом не холодно?
Погода и правда была морозной, но я надела теплые колготки со своим рождественским костюмом «Рокетс»: танцевальным красным платьем из мятого бархата трапециевидной формы, длиной чуть ниже коленей, сильно затянутом на поясе лентой, с белым искусственным мехом по краю подола и глубоким вырезом на груди.
Я ответила, что не холодно, и поцеловала Дэша. Конечно же, я немного подмерзла, но на сердце было так тепло! Я когда-нибудь перестану испытывать такую дикую радость при виде него? Наверное, никогда.
Затем Дэш спросил:
– Мы идем в Хай-Лайн? – Одно из его любимейших местечек на Манхэттене – прекрасный парк, разбитый на месте надземной железной дороги.
– В каком-то роде, – уклончиво ответила я, взяла его руку в свою и повела к лифту.
У лифта развязала на поясе ленту. Мне хотелось сделать Дэшу сюрприз.
– Завяжешь глаза?
– Ты меня на БДСМ-вечеринку ведешь? – поинтересовался Дэш.
Наверное, начал читать одну из книг Д. Г. Лоуренса. О да, я погуглила.
– Нет. Но спасибо, что считаешь меня способной на такую оригинальную идею.
Я завязала ему глаза лентой. Потом достала карту-ключ, позволяющую нам войти в лифт и подняться на самый верх.
– Это же не вечеринка-сюрприз? – забеспокоился Дэш, когда лифт начал подниматься. – Мой день рождения не в декабре.
– Нет.
– Я к тому, что на меня не будут выпрыгивать из кустов сада на крыше? Я не против хороших пугалок, но не на крыше высотного здания.
– Расслабься.
Двери лифта открылись, и я вывела Дэша к столикам и лавкам, расставленным под шатром наподобие иглу. Громко играла музыка, вечеринка была в самом разгаре. Держась за руки, катались на льду Бумер с Софией. Эдгар Тибо так энергично наяривал по катку, словно только что опустошил разом несколько банок «Ред Булл». Наши почетные гости, с которыми я лично не знакома, тоже вышли на каток. Кто-то из них неплохо катался, но большинство хваталось за перила-поручни, как за спасательный круг. Их забитые книгами холщовые сумки стояли рядком в шатре возле их же сапог и ботинок.
Я развязала ленту и сказала Дэшу: