Он продолжил разглядывание вчерашнего знакомца. Лицо, фигура, глаза – все это он успел оценить еще вчера. Новостью оказались татуировки. Он и сам любил нательную живопись и по праву гордился некоторыми шедеврами на своей коже, но тут тоже было на что посмотреть. Однако прослеживалась странная закономерность: все участки тела, которые могли вдруг оказаться на виду из-под майки, были чистыми. Тату украшали грудь, пах – очень милая картинка, контуры которой хотелось проследить языком – бедро, правое… Эту цветную картинку хотелось тоже обцеловать-облизать… И особенно не задумываясь над своими действиями, над тем, что основательно заездил парня ночью, Вальтер, не удержавшись, поддался искушению.
- М-м-м, - хрипло со сна произнес Гюнтер, щурясь, открывая глаза.
- Доброе утро, - произнес хриплый и донельзя сексуальный голос откуда-то снизу.
- Угу, - без энтузиазма согласился Гюнтер, почти бессонная ночь давала себя знать, и на подвиги он к собственному огорчению был не способен.
- Прости, совсем заездил я тебя, - покаялся Вальтер, со вздохом наваливаясь сверху, - но ты такой классный, такой сладкий, такой притягательный, - каялся он, перемежая слова поцелуями. – Как насчет завтрака? По идее там еще пирог должен остаться.
Гюнтер ничего против не имел и, поинтересовавшись насчет кофе, потянулся и встал, сделав вид, что не заметил горящего и вожделеющего взгляда зеленых глаз. Нет, ну если бы сменить диспозицию и самому завалить Вальтера, то конечно, он был бы очень даже не против, но обещание, данное себе же, нарушать было как-то стыдно, и поэтому приходилось делать вид, что намеки и предложения его не интересуют.
Они повозились в постели еще немного, обмениваясь ленивыми поцелуями, потом неспешно приняли душ и только затем спустились на кухню.
Подушка, выделенная для Жу-жу, изрядно потрепанная – видимо, для начала псин вымещал свое недовольство именно на ней сразу бросилась в глаза.
- О! Собака, - негромко, но с изрядной долей недовольства в голосе произнес Вальтер. – Она в подвале, в мастерской. Как? Сразу заберем или позавтракаем сначала?
Гюнтер задумался. С одной стороны, с другой стороны…
- Давай выпьем кофе в тишине и спокойствии, а потом сходим за ним, - предложил он компромиссный вариант. По причине раннего времени есть вроде как особого желания не было, а портить себе удовольствие от утреннего кофе – тем более что у нового знакомого был весьма неплохой аппарат для изготовления ароматного напитка – совершенно не хотелось.
- Тебе какой? – произнес Вальтер, пододвигая к себе ногой коробку, набитую капсулами для кофемашины. - Вчера как раз заказ пришел – пояснил он, - индийский, бразильский, мексиканский, эфиопский, с кофеином, без? – перечислял радушный хозяин.
Гюнтер понятия не имел, чем мексиканский кофе отличается от бразильского, к примеру, и потому честно сказал:
- С кофеином и побольше, - после бессонной ночи хотелось взбодриться.
Вальтер порылся в недрах коробки и выудил нужную упаковку.
- Окей, - сказал он, - тогда эфиопский.
Утреннее кофепитие прошло в теплой, дружественной обстановке. Вальтер все время порывался сбегать в булочную на углу и притащить свежую выпечку; но оставаться одному в чужом доме, пусть и ненадолго, Гюнтеру совершенно не хотелось, да и вчерашнего пирога с ревенем было еще много. Поэтому он протестовал под невнятное бурчание хозяина дома, который в результате все же согласился – пирог надо доесть.
- Ну что, пойдем вызволять узника? – после бог знает какой чашки кофе предложил Вальтер.
Гюнтер вяло согласился, что да, надо бы эту тварь хотя бы во двор вывести. Наверняка уже пора, да и покормить тоже не мешало бы. Поэтому он, хоть и без желания и с внутренним сопротивлением, поднялся и пошел вслед за хозяином дома куда-то вниз, в подвальное помещение.
За дверью с мутным стеклом на уровне глаз раздавалось характерное поскуливание-подвывание. И даже поскабливание. Заключенный хотел на свободу и требовал ее с упорством, достойным лучшего применения.
- Прошу, - произнес Вальтер и распахнул дверь.
В нос ударила вонь, заставив замереть на пороге.
- Что за… - пробормотал ошарашенный Вальтер, отшатываясь.
По мере понимания происходящего брови мужчины поднимались все выше и грозили в скором времени встретиться с линией роста волос.
- Дерьмовая собака! – с чувством воскликнул он, обозревая загаженные поверхности, видимо, шавка страдала поносом всю ночь, на диво обильно для своей мелкой комплекции удобряя бетонный пол мастерской.
- Да, - флегматично согласился Гюнтер, - несмотря на малогабаритность, говна в нем много, - и стал прикидывать, как долго придется это все отмывать. Не так, совсем не так хотел провести воскресный день вынужденный попечитель йоркширских терьеров.
Глава 3
Вальтер задумчиво смотрел на пол и думал о том, что удовольствия не бывают бесконечными. Конечно, способ спустить их с седьмого неба на бренную землю выбран не самый приятный, но с другой стороны, а если бы это была немецкая овчарка? После таких мыслей картина разрушений предстала перед ним в новом свете – ну да, немного нагажено. Но нагажено немного!
Он осторожно переступил через след от собачьих отправлений, дотянулся до окна и открыл его.
- Практически ничего страшного. Знаешь, приятель, когда я делаю свои модели, я и не так захламляю это помещение. Так что давай, взбадривайся, и принимаемся за дело. Я уберу все это дерьмо, а ты займись этим засранцем. Окей? – бодро сказал он, игриво прищуриваясь.
Гюнтер слышал слова, но его куда больше интересовал тембр голоса и похотливый огонек, откровенно поблескивавший в глазах Вальтера. Он томно облизал губы и поощряюще прищурился. Вальтер притянул его к себе, сжал упругие ягодицы ладонью и провокационно прижался к нему бедрами. Этот парень слишком хорошо понимал, чего хочет и как этого добиться. Но пожар страсти был безжалостно заглушен: собаченция жалобно, очень назойливо и исключительно противно скулила снизу, мало этого, Жу-жу набрался наглости и оперся своими лапами о ноги Гюнтера. Он скосил глаза вниз, с неохотой и большим трудом отрывая взгляд от такого привлекательного лица Вальтера, отмечая напоследок, что по нему тоже скользнула тень разочарования. Гюнтер осторожно отодвинул от себя ногой Жу-жу, тот почти привычно обмяк, недовольно взвизгнув; Гюнтер посмотрел на обувь и поморщился.
- Ладно, приступаем, - оптимистично произнес Вальтер. – Вон за той дверью туалет с умывальником. Этой псине ведь не нужно джакузи?
Гюнтер вздохнул и отстранился.
- Мама пыталась впихнуть мне его ванночку и шампунь с кокосовым молоком, медом и какими-то еще травами. От коровьего у него, видите ли, шерстка тускнеет, - неохотно признался Гюнтер. – Это барахло валяется в кладовке. Я даже боюсь представить, каких еще бальпарнязамов она мне накидала. Я подозреваю, что у меня косметических средств меньше. Но я думаю, что и простого мыла хватит. Не такой уж он и помпадур.
Жу-жу посмотрел на них кроткими карими глазами, осторожно тявкнул и сделал приветственный взмах правой передней лапой. Вальтер посмотрел на него, на следы преступления, снова на собачку и хмыкнул, подумав, что его троюродная кузина, с которой они вместе ходили в группу продленного дня, вела себя примерно так же, когда готовила пакости воспитателям. А вызывали в школу его мать, обвиняя его во всех проделках, которые эта гадина проворачивала. Закалив таким образом свое сердце, поощрив черствость, он отстранился от Гюнтера.