Улыбается. Уставший, но не настолько, как вчера. И глаза… ласковые.
— Привет, — я осторожно поставила Хель на пол и сделала шаг вперёд, чтобы секундой позже почти утонуть в объятиях Норда.
Его рука скользнула по спине, чуть задержавшись на талии, но ненадолго — хранитель библиотеки отстранил меня от себя, погладил по щеке и тихо спросил:
— Как ты, хорошая моя?
— Хорошо, — ответила я, и он засмеялся. — Про Паука… рассказывать?
Норд кивнул, усаживая меня в кресло.
— Конечно. Только я забыл про чай. Точнее, не забыл, а… заработался.
Он вдруг запнулся, словно понял, что сказал лишнего. И я поспешила его успокоить:
— Я не хочу чай, спасибо. И я прекрасно понимаю, что ты не простой хранитель.
— Да? — Норд улыбнулся. — И кто же я, по-твоему?
— Ну… я же в этом не разбираюсь. Тот, кто близок к императору. Глава Тайной службы, может…
В улыбке мужчины появилось что-то горькое.
— Интересная версия, Шани. Ты хочешь, чтобы я рассказал тебе, кто я?
Я задумалась. Хочу ли я?..
— Ты… только не обижайся, ладно? Мне это не очень важно. Ты — это ты, и кем бы ты ни был, ты навсегда останешься для меня человеком, которого я знаю и…
Я хотела сказать «и люблю», но не смогла выдавить из себя это слово. Запнулась, рвано выдохнула и продолжила:
— И если ты не хочешь или не можешь объяснить мне, кто ты на самом деле, не объясняй. Мне хорошо и так. Я приму тебя любого…
Норд смотрел на меня настолько нежно, что я окончательно смутилась и опустила голову.
— Любого, Шани? — переспросил он, и в его голосе я услышала сомнение.
— Да, — кивнула я, немного обидевшись: ну почему он мне не верит? — Любого.
— А если я не очень хороший человек?
— Ты хороший! — совсем по-детски вскинулась я, и Норд улыбнулся, не спуская с меня ласкового, но требовательного взгляда.
— Шани… я сейчас кое-что скажу тебе, и обещай, что подумаешь над этим. Над каждым моим словом подумаешь. Обещаешь?
— Обещаю, — пробормотала я, немного испуганная этим требованием.
— Дело не столько в том, кто я, сколько в том, чем тебе придётся пожертвовать, если ты хочешь знать, кто я за пределами библиотеки. Если ты хочешь не просто знать, а быть частью моей жизни, участвовать в ней. Если ты хочешь… принадлежать мне.
Меня бросило в жар.
— Я…
— Подожди. Говорить будешь, когда подумаешь. Если ты всего этого хочешь… ты должна знать, что перестанешь принадлежать себе. Совсем перестанешь, хорошая моя. Если я скажу тебе, что ты не должна выходить из этой библиотеки, ты будешь сидеть здесь. Если я скажу, что ты больше не учишься в академии, ты должна будешь с этим смириться и не роптать. Я стану указывать тебе, с кем общаться, а с кем нет, что говорить, куда ходить и чем заниматься.
— Ты… шутишь? — выдохнула я, не понимая, как такое вообще может быть.
— Нет, Шани, — взгляд Норда был совершенно серьёзным. — Не шучу. Ты потеряешь себя. Целиком и полностью. Только так.
Я смотрела на него, широко распахнув глаза и рот, и пыталась осознать сказанное. Не учиться в академии? Сидеть в библиотеке? Ни с кем не общаться?!
— Испугалась? — Голос мужчины был горьким. — Не бойся. Ничего этого не случится.
— П-почему?
— Потому что нет ничего желаннее свободы, хорошая моя. И никто не согласится потерять её… добровольно.
Я даже немного рассердилась.
— Так ты специально… пугал меня?
— Специально, — он кивнул. — Но всё, что я сказал, — правда. И объяснение, почему ты до сих пор сидишь в этом кресле, а не лежишь в моей спальне.
Меня вновь бросило в жар.
— Я…
— Хватит, — отрезал вдруг Норд, и так категорично, что я не рискнула возражать. — Паук. Расскажи про него.
— А ты привык командовать, — пробурчала я, насупившись, и он усмехнулся.
Император Велдон
Император не считал риском то, что сказал Шайне. Он не верил, что девушка может согласиться на подобные «условия». Никогда. Шайна с её жизнелюбием, мечтой стать целителем, искренним любопытством и интересом к жизни — и вдруг подарит ему себя? Нет.
Теперь она наверняка начнёт отдаляться от него. После подобных-то заявлений… Горько, но ничего не поделаешь. Да и правильно это. В конце концов, он ей счастья желает, а какое уж тут счастье, с проклятым императором?
Шайна между тем рассказывала Велдону про Паука, и он не удержался — похвалил её:
— Молодец. Ты правильно сделала, что солгала ему про свою маму. Я забыл тебя предупредить, а ты сама догадалась. Умница.
Она чуть помрачнела.
— Я хочу узнать, кто её убил.
Императору вдруг стало душно. Теперь, после стольких лет непонимания… да, теперь он знал точно, кто убил Триш. Но увы — это знание ничем не могло ему помочь.