Она молчала несколько секунд, а после едва слышно сказала:
— Я думала, что больше никогда тебя не увижу.
— Я тоже так думал.
— Я тебя ненавижу, знаешь?
Он улыбнулся, и Роза Тарс, хозяйка борделя и взрослая женщина, вдруг всхлипнула, а затем бросилась ему на шею.
— Я так рада, что ты пришёл… После того как сбежала Триш и мы поссорились, мне казалось, что мир рухнул.
— Прости. Я дурак.
Она засмеялась, отстраняясь, вытерла лицо ладонями.
— Мы все… не особенно умные. Да, профессор?
Велдон оглянулся и увидел, что Эмирин смотрит на них с Розой, улыбаясь. Он хорошо знал эту её улыбку.
— Нет, Розалин. Вы просто оступились и не сразу смогли подняться. Так бывает, когда больно.
Жаль, что он не попросил у Розы прощения раньше. Наверное, тогда было бы чуть легче жить.
— Ты можешь рассказать мне кое-что, Рози? Я должен знать…
— Про Риш? — она усмехнулась и опять шмыгнула носом.
— Почти. Про Кару Джейл.
Взгляд Розы наполнился удивлением.
— О-о-о, ты уже знаешь… Хорошо, я расскажу, но давай сядем. Я сегодня набегалась, устала… — Они опустились на стулья рядом друг с другом, и Розалин продолжила: — После того как Риш исчезла, я пребывала в полнейшей растерянности. Ты со своими обвинениями и жутким рассказом, слухи о профессоре Аррано… Простите меня, Эмирин, тогда все вокруг говорили, что вы умираете… А Норд… то есть Вел утверждал, что это всё Риш виновата. Я не могла в это поверить, просто не могла. Но… она ко мне ведь так и не пришла, так и не рассказала правду. Просто исчезла, не попрощавшись. Но спустя два года Риш всё же пришла ко мне. Я тогда была в полном отчаянии, потому что мой муж и отец Эрли сбежал, стоило только врачам поставить девочке диагноз. Невосприимчивость к магии при слабом даре… Ты знаешь, что это значит?
Велдон кивнул. Подобные дети рождались крайне редко и обычно не доживали даже до пятнадцати лет. По сути, они умирали из-за магии, которая медленно убивала их изнутри. И вылечить подобное было нельзя — на таких пациентов не действовала никакая магия. В том числе и магия Разума.
— Я пыталась спасти Эрли, — тихо произнесла Роза с горечью, — даже Эмирин приглашала, но… не помогло. А муж сбежал, как только нам объявили диагноз, и больше я его не видела. Вот в этот момент и появилась Риш. Точнее, Кара… Она выглядела иначе, даже разговаривала со мной по-другому. Сказала, что все твои слова — правда, что она действительно прокляла тебя, убила стражников и чуть не убила профессора Аррано. Я была в ужасе, Норд… Я ведь не верила в это, понимаешь? А тут она сама пришла и рассказала… Риш попросила меня об одной-единственной услуге. Поведала, что у неё есть драгоценность, и если с ней самой что-то случится, она просит меня позаботиться об этой драгоценности. Я думала, это какой-то артефакт, но оказалось, что это…
— Дочь.
— Да. Приёмная, но Риш относилась к ней как к родной. Я обещала, что позабочусь о её «маленькой Шани». И вдруг меня озарило. Я вспомнила, как ты просил у меня амулет Жизни Триш, и подумала, что вот он шанс — изменить своё плачевное состояние. Я спросила у Риш, могу ли отдать тебе её амулет Жизни, и она ответила — да. А взамен я попросила…
— А взамен ты попросила бордель, — Велдон засмеялся. — Я помню, Рози.
Она смущённо кашлянула.
— Шайна появилась в моей комнате восемь лет спустя. Маленькая девочка в одной ночнушке… Я полюбила её как собственную дочь. Я никогда не рассказывала ей о Риш. Она думает, что её маму зовут Кара Джейл и она была странствующим магом…
— Теперь Шайна знает правду, — вдруг сказала Эмирин. — Знает всё — ну, или почти всё — про Триш Лаиру и Кару Джейл.
— Как? — воскликнула Розалин, а Велдон просто поднял брови.
— Ей снились сны про Триш. Много снов. У меня есть предположение, что их насылал сам амулет. Правда, цель совершенно непонятна, но факт остаётся фактом — теперь Шайна в курсе про Триш.
Император только вздохнул. Он не знал, хорошо это или плохо. Может быть, когда-нибудь Шайна смирится с тем, кем была её мама, но сейчас ей наверняка очень больно.
— Бедная моя девочка! — воскликнула Розалин, почти процитировав его мысли.
В это мгновение Велдон даже похолодел, вдруг осознав — Шайна наверняка там, в библиотеке… Одна!
— Прошу прощения, — он встал из-за стола. — Скоро рассвет, и, я думаю, нам пора. Да, Рози? Тебе ведь тоже надо спать.
— Надо, — она улыбнулась. — Хотя чаще всего я делаю это днём.
— А раньше ты была жаворонком.
— Надо же, ты помнишь. Да, была. Все мы кем-то были, а теперь уже нет. С этим борделем в принципе не поспишь, а уж ночью — тем более!