Накануне кризиса многие экономисты и политики на Западе уверенно заявляли, что "Япония не может случиться здесь". 7 Действительно, многие из них напористо читали японскому правительству лекции о том, что оно должно было сделать и что еще может сделать, чтобы избежать потерянных десятилетий. Однако в процессе этого, как я писал еще в 2011 году, когда предположил, что Япония должна извиниться, они сильно недооценили трудности постпузырного восстановления. 8 Учитывая, насколько неадекватное посткризисное восстановление в Европе и Америке оказалось неожиданным, многие из них сейчас чувствуют себя значительно ошарашенными.
При всем этом в 2014 году произошла довольно масштабная трансформация. Реагируя на подавляющие свидетельства посткризисной экономической посредственности, идеи о новой нормальности стали мейнстримом и в процессе приобрели как минимум два альтернативных названия - одно более изысканное, а другое более броское.
В своей мощной речи в феврале 2014 года Ларри Саммерс популяризировал понятие "светской стагнации", 9 предположив, что разочаровывающие низкие показатели последних лет имеют важные структурные компоненты, которые могут сделать их еще более продолжительными. Сначала это понятие было доступно только экономистам и политикам сайта , но в апреле 2015 года оно получило широкое распространение благодаря необычному обмену мнениями в блогах между профессором Саммерсом и бывшим председателем ФРС Бернанке, в центре которого снова оказался вопрос о балансе между светскими/структурными и циклическими факторами.
За полгода до этого Кристин Лагард, глава Международного валютного фонда и бывший министр финансов Франции, решила использовать более приземленный термин. Во время презентации на ежегодных собраниях МВФ и Всемирного банка в Вашингтоне она назвала новое нормальное явление "новой посредственностью". 10
Как бы его ни называли, этому необычному и тревожному явлению предлагаются различные объяснения - от трудностей выхода из ловушки ликвидности и сложных аспектов балансовых рецессий до изменения тенденций в производительности труда, недостатка инвестиций в инфраструктуру, влияния долговых нагрузок, демографии и "гонки с машинами". Все это факторы, которые, во-первых, удерживают фактический рост ниже потенциала экономики, а во-вторых, снижают будущий потенциальный рост. Также предпринимались попытки формализовать некоторые из этих факторов с помощью комплексных аналитических моделей секулярной стагнации, в том числе Гаути Эггертссоном и Нилом Мехротой, которые предложили проницательную новокейнсианскую модель "перекрывающихся поколений". 11
Опираясь на идеи Элвина Хансена, выдающегося американского экономиста, эти два экономиста иллюстрируют, почему обычные механизмы самокоррекции не могут обеспечить должного восстановления экономики. 12 В основном это связано с переизбытком сбережений, который возникает в результате постоянного шока от сокращения долговой нагрузки, замедления роста населения и увеличения неравенства. Таким образом, рост неоднократно сдерживается, и экономика может оказаться в "длительном спаде... в котором обычные экономические правила оказываются поставленными с ног на голову". Гаути Эггертссон и Нил Мехрота показывают, почему "постоянный спад возможен".
Трудности, с которыми сталкивались отдельные экономики внутри страны, усугублялись глобальным взаимодействием, в том числе трудностями в согласовании различных национальных условий и подходов. В октябре 2010 года, вскоре после того, как тогдашний председатель ФРС Бернанке дал сигнал о новом этапе активности ФРС, Мартин Вулф писал в Financial Times: "США стремятся навязать свою волю с помощью печатного станка. США так или иначе выиграют эту войну: они либо раздуют остальные страны мира, либо заставят их номинальные обменные курсы подняться по отношению к доллару" 13 Либо экспериментальная стимулирующая политика ФРС послужит примером для других стран, которым они немедленно последуют, либо она станет исключением, тем самым заставив доллар ослабнуть по отношению к другим валютам и позволив США украсть рост у других стран.
Мартин Вулф был прав, хотя обе проблемы возникли последовательно. Вначале только Банк Англии поддержал ФРС, а Банк Японии и ЕЦБ сдержались. В результате доллар сначала значительно ослаб по отношению к евро и иене. Это оказало давление на другие страны, что стало одним из факторов, побудивших Банк Японии, а затем и ЕЦБ действовать нестандартно.
В целом Соединенным Штатам удалось опередить большинство стран мира. Однако их рывок оказался недостаточным, чтобы стать локомотивом для мировой экономики в целом. Впоследствии, когда другие страны попытались сделать с Соединенными Штатами то же самое, что Соединенные Штаты сделали с ними (то есть де-факто использовать обменный курс в качестве инструмента политики), разрыв в темпах роста сократился. Однако все это время мировая экономическая система не решалась таким образом, чтобы восстановить глобальное процветание и финансовую стабильность.