Умница всё понимала. Она знала, что сейчас мы расстанемся – навсегда.
И тут раздался взрыв. Кусок стены отлетел в сторону, подняв клубы пыли.
Умница сорвалась с места и с яростью бросилась на человека, показавшегося в проломе.
За ней рванула Хельга.
– Я запустила протокол уничтожения базы! – крикнула она. – Как только капсула активируется, всё будет уничтожено.
Удачи, Алекс! Найди меня… там!
Эти слова она прокричала, прежде чем с автоматом броситься к бетонному столбу, где мгновенно заняла огневую позицию.
Казалось, всё длилось вечность. Но на самом деле прошло не больше пары минут.
Какие же это были минуты…
Рычание Умки.
Автоматные очереди.
Граната.
Разрыв.
Тишина.
Я видел, как Умка заслонила собой вход. Последний прыжок – и её больше не было.
Хельга вела бой. Слишком короткий.
Я стрелял, в ответ на вспышку, на движение, в чей-то силуэт.
А потом, когда надо мной вспыхнул обратный отсчёт, я опустил руки и закрыл глаза.
Чётко представил перед собой того, кого должен был вспомнить.
Соседа из детства. Паренёк, умирающий в деревенском доме.
Занавешенные окна.
Шорохи.
Всхлипывания женщины рядом.
Я перенёсся туда – где смерть уже пришла. И где для меня мог начаться путь заново.
Дополнение.
24 Мая 2026
Шид и окрестности
Чёрный джип вынырнул из клубов пыли, глухо зарычав мотором. Он был явно не из местных – свежий, тяжёлый, тонированный. От выхлопа тянуло горелым маслом, над крышей блестели сварные дуги, словно украшения на теле зверя. Машина медленно подъехала к штабу, и двери с характерным щелчком открылись. Из салона вышел человек в чёрной форме. Его невозможно было сразу отнести к какой-либо группе – ни военный, ни боевик. Холодный, выбритый, с острыми чертами лица и движениями человека, который никогда не спешит, потому что ему не нужно.
Он распахнул переднюю пассажирскую дверь, схватил Салиха за ворот и, как мешок с тряпками, выволок его наружу. Салих дернулся, но сказать ничего не успел.
Среди тех, кто стоял у штаба – в основном бойцы Мухаммеда, – один, низкий и широкоплечий, незаметно скользнул ближе к джипу и приклеил к нижней части дуги небольшой плоский передатчик. Он не смотрел на руки, не оборачивался – всё делал машинально, как будто подкуривал сигарету.
А потом – всё пошло не так.
Приезжий развернулся к Мухаммеду. Несколько секунд они смотрели друг на друга. Никаких слов, угроз, вопросов. И вдруг – движение. Резкое, отточенное. Лезвие вспыхнуло в руке, словно появилось из ниоткуда, и исчезло в груди Именами с мягким, влажным звуком. Рука чужака сделала полукруг. Мазир отшатнулся, как будто потерял равновесие, и упал на дорогу. Кровь залила асфальт у его ног, впитываясь в пыль.
Наступила тишина. Настолько плотная, что слышно было, как кто-то уронил патрон. Он покатился по земле, оставляя после себя цокающее эхо.
Никто не вмешался. Никто даже не сделал попытки выхватить оружие. Все просто смотрели. Потому что так, как это было сделано – спокойно, чётко, без суеты – действуют те, кому терять уже больше нечего.
После убийства Мазира отряд словно на мгновение застыл. Кто-то всё ещё стоял с открытым ртом, кто-то медленно опускал руку к оружию – но запоздало, без воли. Лишь Мухаммед не дрогнул. Он смотрел на незнакомца не как на угрозу, а как на равного. А может, как на орудие, которое ещё можно обратить себе на пользу.
Позже они стали разговаривать. Мухаммед сидел в кресле, лениво перебирая чётки. В его взгляде сквозила осторожность. Приезжий не садился – он так и стоял у джипа, как тень, как человек, для которого такие разговоры – всего лишь необходимость перед действием.
Когда он протянул список, Мухаммед не сразу взял. Он только спросил:
– И все они тебе так нужны, что ты готов погибнуть?
Незнакомец не проронил ни слова в ответ.
Через пять минут штаб гудел, как растревоженный улей. Бойцы расселись по машинам, мотоциклам, даже велосипедам. Кто-то выезжал с гранатомётом за спиной, кто-то – с ножом в зубах и взглядом обречённого фанатика. Пыль взвилась над Шидом, закрутилась в бешеном танце, точно сама земля начала избавляться от тех, кто на ней стоял. Все искали людей с этого списка.
Казалось, всё. Миссия началась. Люди разбежались. Приезжий вот-вот исчезнет. Осталось лишь ждать результата.