Оставшиеся пять часов полета я молчал, переваривая услышанное и прикидывая перспективы.
***
Сидим в туристическом автобусе в аэропорту и ждем припозднившихся идиотов, потерявших сотовый телефон. Они что, обратно полетят, чтобы его найти?
- Борь, мне жарко… Барсик, хочу мороженое! Дружище, отключи кондиционер, я замерз!
- Тим, если ты сейчас же не замолчишь…
- Трахнешь? – как же мне нравится начало нашего совместного отдыха… Он так смешно прикалывается.
- Засуну в чемодан и отправлю домой бандеролью, а сам трахну всех одиноких туристок и буду весь год тебе расписывать подробности!
Почему-то эти слова мне жутко не понравились.
Через двадцать минут мы были в отеле и получали ключи от номера и карточки на полотенца.
***
- Это что такое? – шипел Снегуркин, выронив ручную кладь и озираясь вокруг.
У меня тоже челюсть отвисла.
Мало того, что нас поселили у самой дороги на втором этаже, так еще и в ванной не было ванны! Телевизор оказался сломанным, а транспорт с улицы раздражал слух.
Глухое рычание и удар кулаком об стену. Поворачиваюсь к Борьке и пугаюсь: глаза налиты кровью, дыхание затруднено, из носа валит пар…
- Ээ… Барсик, - хрип друга. – Боря, сходи, проветрись…
Он и пошел… на ресепшен…
Через двадцать минут мы наслаждались видом на море из нашей комнаты на первом этаже! А Барсик умеет быть убедительным…
***
Через три дня отдыха.
Сидим, обедаем. Вернее, я флиртую с симпатичной брюнеткой, а Борька злобно гипнотизирует тарелку, тыкая вилкой в макаронину. Питание отвратительное, все острое, и каждый день одно и то же. Утром выбор между яичницей, глазуньей и яйцами всмятку, в обед – плов с кальмарами, салат из дыни, яблок и апельсинов; салат из дыни и апельсинов; просто салат из дыни!
Меня уже тошнит от макарон и булочек – единственное, что здесь можно жрать!
Брюнетка встает, кокетливо поправляет платок на бедрах и идет к выходу из общественной столовой.
Дергаюсь, чтобы поспешить за ней, но падаю обратно на стул, откинутый рукой Борьки.
- Ты чего? – не понял.
- Сиди и ешь! – сквозь зубы роняет он.
Через десять минут возвращается удивленная девушка и застывает в дверях. Внимательно за ней наблюдаю. Брюнетка делает шаг вперед и резко заваливается в руки стоящего рядом официанта.
Вскакиваю, чтобы прийти на помощь.
- Это с ней из-за жары? – по-русски лепечет перепуганный араб, обмахивая девушку салфеткой.
- От голода, - буркнул Снегуркин и продолжил гонять по тарелке макаронину.
***
- Борь, смотри, какие красивые рыбки, полосатые, - тыкаю пальцем в воду, стоя у края понтона. – А вон поплыла с очками, как думаешь, у нее испортилось зрение от того, что много читает?
- Нет, от того, что много болтает!
- Рыбка? – поворачиваюсь к другу и замираю.
Тот не смотрит в мою сторону, а смотрит на какого-то парня в черных плавках! Узких черных плавках! Да он почти голый…
- Эй, Барсик, ты чего? – непонимающе перевожу взгляд с одного на другого.
Но друг меня либо не слышит, либо не желает слышать. С разбегу ныряет в воду, поднимая кучу брызг. Через секунду пробегает нудист в черном белье и ныряет следом. А затем они плывут рядом, о чем-то тихо переговариваясь и смеясь… Хмурюсь, кулаки непроизвольно сжимаются, а сердце играет траурный марш… черным плавкам!
Спускаюсь по лестнице в воду и аккуратно гребу в противоположную от них сторону.
Вот, сволочь! Обменял меня на этого старика! Да ему лет двадцать пять, если уже не двадцать шесть…
Плыву, не слыша свистка за спиной. Вдруг на горизонте показался плавник.
- Акула, - заорал я, резко уходя под воду. Какая-то толстая женщина, бултыхавшаяся рядом со мной, завизжала и схватилась за мою голову под водой. Дергаюсь, пытаясь выплыть и глотнуть хоть немного воздуха. Но это нереально…