– Скажите, Георгий Глебович, история, которую вы рассказали, получила огласку… в прессе, например? Информация прошла по телевидению, м?
– Точно не знаю… впрочем, вряд ли. Это было в 90-х, жизнь криминальная кипела и бурлила, за значимыми событиями не успевали информационные ресурсы, а тут всего-то некий тип из провинции сгинул на рыбалке. Человеческая жизнь тогда совсем не ценилась.
– А это идея… – проговорил Феликс. – Не новая, растиражированная в книгах и по телику, но почему-то работает.
– То есть? – не понял Зарубин. – Ты предлагаешь…
– Да, умереть. Это единственный способ уцелеть Данилову.
Мигом Георгий Глебович провернул в уме будущие события, словно просмотрел кино в ускоренном режиме, увиденная картина и последствия несколько остудили его. Он вскинул глаза на Феликса, затем перевел их на Данилова, оба ждали его одобрения, но это же ответственность за неудачу, если таковая случится. Зарубин предложил свой вариант, правда, неуверенно:
– Но можно просто уехать, переждать, а?
Вараксин не сводил с него насмешливого взгляда, мол, ага, страшно давать добро на скользкий шаг, цена которого – жизнь, нет, давайте вместе разделим все тяготы этого дельца. Патрон ждал его ответа, Феликс предоставил ему аргументы:
– А смысл? Что он выждет? Может, вы не знаете, но преступников иногда ищут годами, бывает, через восемь—десять лет находят. Ему что, все это время сидеть в подполье? Когда надоест прятаться, а ведь надоест быстро, и Даниил Тихонович вернется в обычную жизнь, покушения возобновятся, только в этом случае фатальный исход гарантирован.
– Ты уверен? – спросил Георгий Глебович.
– А вы теперь сомневаетесь, – констатировал Феликс, улыбаясь.
– Нет, просто неожиданное предложение… – смутился Зарубин.
– Хм, сомневаетесь, сомневаетесь. То, что погиб адвокат, счастливая случайность, моя бабушка называет такие моменты провидением. Но человека не стало, Данилов жив, а должен был умереть. Где гарантия, что ему повезет второй раз, третий? И кто следующий станет случайной жертвой? А какой новый шаг предпримет преступник? Мы этого не можем знать. Не стоит забывать, что лимит везения ограничен.
– Ладно, убедил. Просто… как бы тебе сказать… Я думал, ты расследование затеешь, как тогда… а тут такой экстрим!
– Так мы и получим время, это будет не совсем расследование, надеюсь, преступники сами выплывут.
– Сами?! – вытаращил глаза Зарубин, не веря.
– У меня есть основания рассчитывать на это. А вы что скажете, Даниил Тихонович? Говорят, среди вашего брата бизнесмена это модный прикол – смерть свою инсценировать. Мне не попадались подобные инсценировки, честно скажу, задача не так проста. Не думаю, что всем удавался этот экстремальный прием, потому что есть одна существенная трудность.
– Какая? – заинтересовался Данилов.
– Соорудить смерть как раз легко, трудно убедить всех в смерти, не показывая трупа. Не бойтесь, господин Данилов, это же так интересно, посмотреть, кто вас окружает. Когда человек умирает, те, кто жаждал его смерти, расчехляются. Но учтите, вы умрете и узнаете много из того, что не хотелось бы знать.
– Думаете, кто-то из моих…
У Даниила не получилось даже выговорить до конца фразу, иногда, допуская подобную мысль, все же он верил, что это не так. Феликсу нечем было его утешить:
– К сожалению, не со стороны. Но об этом потом, сначала я должен все проанализировать, а сейчас поехали.
– Куда? – поднимаясь, спросил Даниил.
– В центр «Вестник», надо пересмотреть видеозаписи из банкетного зала, пока их не удалили, там наверняка есть видеонаблюдение. Кстати! А что с видеонаблюдением на парковке?
– Система на парковке была выведена из строя в тот вечер.
– Не исключено, что купили того, кто вывел систему. Вот вам еще одно доказательство, что случайностей в таком количестве не бывает. Стакан и бутылку забираю, найду независимого эксперта, чтобы определил, какую отраву вам подсунули.
Терехов уставился на девицу…
…с дежурной улыбкой, как питон на ничего не подозревающую косулю. Это ж надо с таким беспечным выражением личика разговаривать со следователем, словно не у них отравили человека. Вот прямо так: ничего не знает, ничего не понимает, директора нет, замы выходные, дурацкая улыбка во весь рот, глазки сияют. Разведка им уже донесла, что мужчина, уехавший от них на скорой, умер, это же видно по глупому выражению лица девицы.