Нервно сглотнув, Еремеев тихо произнёс, смиренно кивая:
— Я понял, князь. Всё будет сделано так, как вы велите.
Через несколько минут договор был заключен в присутствии нотариуса. Забавно то, что нотариус весьма удивился, когда мы пришли заключать договор. Он-то был уверен, что сегодня скрепит узами брака меня и дочерей Еремеева, но что-то пошло не по плану.
— Рекомендую вам сесть на диету. Лишний вес в вашем возрасте столь же вреден, как и конфликты с абсолютами, — произнёс я вместо прощания и изчез в яркой вспышке телепортации.
В Югорске кипела жизнь. Работяги сотнями бежали в столовые, разбросанные тут и там. Шум, гам, галдёж и смех. Уставшие, но жизнерадостные и простые лица радовали душу. Да, обычный люд мне куда приятнее, чем эти толстозадые аристократы, пытающиеся обдурить тебя при первой же возможности.
Спустя пару минут я добрался до офиса бабули и без стука вошел внутрь. За рабочим столом сидел Макар и усердно изучал бумаги. Маргарита Львовна же стояла рядом со шкафом архива и упорно что-то выискивала.
— Бабуль, у меня отличные вести! — весело воскликнул я, протягивая ей документы.
Маргарита Львовна быстро пролистала страницы и, разинув рот, спросила:
— Почему сумма утроилась? Ты что, ради заключения сделки решил жениться на всех его дочерях?
— Почти, — усмехнулся я. — Ты была права. Он попытался меня опоить и подсунуть мне своих дочек. Вот только ничего не вышло. В качестве извинений он благоразумно согласился увеличить объём закупок.
— В качестве извинений, которые ты из него выбил, — хмыкнула бабушка.
— Не выбил. Скорее, выкрутил, — поправил её я.
Маргарита Львовна не стала уточнять, как именно я это сделал, лишь покачала головой и обняла меня.
— Отличная работа, внучок. Я знала, что ты со всем справишься.
— Спасибо, бабуль.
Маргарита Львовна ещё крепче обняла меня. А мне же стало так хорошо, что я бы стоял так целую вечность. В объятиях родного человека. Ворчливой старухи, которая до глубины своей души обожает меня. Ради этого момента определённо стоило умереть и переродиться в новом мире.
Глава 18
Петропавловск-Камчатский.
Имение Водопьяновых.
В просторном кабинете Игната Борисовича Водопьянова воздух был словно наэлектризован. Князь — высокий строгий мужчина с проницательным взглядом и старательно зализанными назад волосами — сидел за массивным письменным столом, держа в руках телефон дочери.
Напротив него стояла Венера и сверлила его гневным взглядом. Её глаза метали злые искры, щёки пылали румянцем от гнева, а руки слегка дрожали от негодования. Забавно, что даже правая стальная рука подрагивала, хотя было неясно, как нервное напряжение передаётся протезу.
— Отец, верни мой телефон немедленно! И прекрати лезть в мою личную жизнь! — процедила сквозь зубы Венера, пытаясь сдержать эмоции.
Водопьянов слегка усмехнулся, откинувшись на спинку кресла, и положил телефон на стол перед собой.
— Венера, девочка моя. Я лишь забочусь о твоём благополучии. Этот твой Черчесов — весьма сомнительная личность. Парнишка взялся буквально из ниоткуда и быстро приобрёл статус, который, по правде говоря, ему выдали совершенно незаслуженно. Есть кандидаты куда достойнее этого наглеца.
Венера сжала кулаки и закричала.
— Будь твоя воля, я бы сутками сидела в своей комнате. К тому же, не тебе судить Михаила. Или ты забыл, как сам получил титул абсолюта? — воскликнула она.
— Когда я стал абсолютом, тебя даже в планах не было. А всё, что ты знаешь о моём возвышении — лишь слухи, — отмахнулся Игнат Борисович и потянулся к стакану с виски, стоящему на столе.
— Верни телефон сейчас же! — вспылила Венера.
В ту же секунду напиток из стакана воспарил ввысь, формируя острый и золотистый водяной клинок. Водопьянов, приподняв бровь, с иронией посмотрел на дочь:
— Ты действительно думаешь, что способна потягаться с абсолютом?
Не говоря больше ни слова, Венера со злостью метнула водяной клинок прямо в отца. Игнат Борисович лениво взмахнул рукой, отчего заклинание дочери разлетелось множеством мелких брызг, даже не задев князя.
Венера, оскалив зубы, взглянула на отца так, что Игнату Борисовичу показалось, что дочь вот-вот набросится на него ивыцарапает глаза. Резко развернувшись, она вышла из кабинета и с грохотом захлопнула дверь, да с такой силой, что стены слегка задрожали. Князь тяжело вздохнул и поднялся из кресла, глядя вслед ушедшей дочери: