На его лице явственно отразилось внезапное озарение, парень поспешно скинул ботинок, затем стянул носок и, опустившись на корточки, протянул носок на вытянутой руке куда-то в область моих колен.
Глава 8
Да он ее приманивает! Носком!
— Вообще-то у нее уже есть носки, целых два, — сказала я с непонятной для меня самой ревностью.
Сказала и задумалась.
Стиралка выбивала двери, носилась по ступенькам, плевалась пеной и даже умудрилась покусать аспиранта. Шансы на то, что мои носочки все еще там, крайне невелики. Ну неужели он и правда думает, что из этого что-то получится? Так она его и подпустила, после всех гадостей, что он наговорил.
Пока я так размышляла, стиралка сначала выглянула из-за моей юбки, а потом осторожно, мелкими шажками, как испуганный олененок, стала приближаться к аспиранту.
Вот же предательница!
Хотя, пожалуй, это к лучшему. По крайней мере, теперь становится понятно, чем ее можно приманить. А что-то мне подсказывало, что это знание еще пригодится.
Когда стиралка подобралась вплотную к аспиранту, он не обманул: забросил носок в широко раззявленную пасть. Стиралка схватила угощение, захлопнула крышку и с довольным урчанием стала крутить свою добычу.
Ну надо же, она действительно стирает! Живая или не живая, а все-таки помнит о своем предназначении. Это вызывало, как минимум, уважение.
Аспирант же, воспользовавшись ситуацией, стал ощупывать машинку, разглядывать со всех сторон и даже немного помассировал воздух над ней. Вид у него был при этом умный и сосредоточенный, что в целом аспирантам свойственно. Во всяком случае, когда они не ругаются и не дерутся с бытовыми приборами.
Отвлекся от стиралки он не раньше, чем через четверть часа. Вскинул на меня совершенно ошалевший взгляд:
— Что такое ты с ней сотворила? И вообще, как тебе это в голову пришло? Не понимаю, зачем кому-нибудь может понадобиться одушевленная стиралка…
Услышав эти слова, та самая одушевленная стиралка поперхнулась носком и опять зарычала, уже не так миролюбиво.
— Прости, прости, — спохватился аспирант. — Ты, конечно, очень нужная, и вообще, я бы сказал, уникальная. Очень интересная, особенно с точки зрения науки.
Машинка замерла на несколько мгновений, явно обдумывая его слова и затем опять довольно заурчала, прокручивая носок. Тут, в целом, я была с ней согласна. Кому угодно понравится, когда ее назовут умной, интересной и даже уникальной.
А этот аспирант силен в дипломатии!
— Я не собиралась одушевлять. Вообще-то я собиралась сделать так, чтобы она после стирки сушила и гладила белье…
Стиралка презрительно фыркнул. Это, видимо, следовало понимать, как: «Я что, дура что ли, работать чужую работу?»
— А что именно ты для этого сделала? — продолжал допытываться любопытный аспирант.
— О боги, какая разница, что я сделала! Важно другое: что мне делать сейчас!
— Разница большая. У меня все еще нет темы диссертации, а это, — теперь он смотрел на стиралку с искренним восхищением и даже с некоторой нежностью, — очень даже тянет на открытие.
Его слова мне совсем не понравились И стиралке, похоже, тоже. Во всяком случае, она снова прервала свое любимое занятие и замерла, ожидая продолжения.
— Ты хочешь ее всем показать? Отдать нашим профессорам на опыты? — возмутилась я.
Да уж, очень непоследовательно. Не далее как полчаса назад я сама размышляла, не выпустить ли ее на волю, в леса. Туда, где вообще нет ничего подходящего для стирки, сплошные цветочки да листочки. И разумеется, ни одного носка, не говоря уж о пододеяльниках, в которые любые стиралки, даже неодушевленные, обожают запихивать все остальное.
Но отдать на опыты — это все-таки чересчур!
— Конечно нет, — в голосе аспиранта прозвучал такое искреннее возмущение, что я удивилась. — Показать этим упырям что-то уникальное? Чтобы это перестало быть моей научной работой, а стало их открытием? Нет-нет, мы никому о ней не расскажем. И вообще спрячем.
На эти его слова стиралка отреагировала вполне ожидаемо: медленно отошла назад и спряталась. Разумеется, за мою юбку.
— И где, по-твоему, мы ее будем прятать? — я сложила руки на груди.
Он отмахнулся.
— Это не проблема. Ты лучше расскажи, как ты это сделала.
— Ну, там были амулеты, специальная настойка и заклинание, — начала перечислять я. — Заклинание сама составляла, по формулам, — вздохнула я, вспомнив, как вместо того, чтобы ездить с подружками на озеро, сидеть в кафешках или ходить на танцы, три месяца просидела над тетрадями и конспектами.