Тем временем два вурра подвели принцессу Энио к Буфу, без сознания свисающего по стене. Сильфе освободили одну руку, приказав действовать.
Энио закусила губу и с опаской прикоснулась ладонью к груди мага. В этот момент она побеждала в себе не только страх, но и отвращение.
— Эй… ты… грязное животное… очнись.
Вурр толкнул её в спину.
— Ты его не гладь, а мучай, дура! Как воткнёшь в него стрелу, так он и очнётся. Можешь прямо сейчас и проверить, ахаха…
В дрожащей ладони Энио возникла сверкающая сильфийская стрела. Принцесса нацелилась ударить Буфа прямо в живот.
Увидев эту картину, я сразу вспомнил, как сам Буф однажды показывал на животе и боках шрамы, что достались ему от сильфийских стрел, когда он был ещё подростком. Тогда сильфы измывались над ним, протыкая стрелами.
И вот сейчас судьба улыбнулась Буфу самым страшным из оскалов, повторяя те же самые пытки, что он пережил в детстве.
Я панически соображал, как помочь Буфу. Вот если бы он пришёл в сознание, тогда б другое дело.
— Ну! Бей! — Вурр ткнул Энио в поясницу кулаком. — Ударь его хотя бы раз пять! Сложно, что ли?
Рука принцессы опустела, стрела исчезла.
— Хорошо, — согласилась сильфа. — Но мне мешает его одежда.
Она взялась за край измазанной в крови майки Буфа и потянула её вверх, оголяя живот мага. И по мере того, как принцессе открывалась картина со шрамами, её рука всё заметнее дрожала.
— О сильфийская мать… — прошептала Энио, потом вдруг отдёрнула руку и попятилась, выкрикнув: — Я не буду его трогать! Не-е-ет!
От её вопля Буф внезапно очнулся и открыл глаза.
Встретившись с ним взглядом, принцесса замерла на месте, встав как вкопанная.
— Объедините ауры! — рявкнул я на весь зал. — Бу-у-уф!
Что там было дальше, увидеть я уже не успел.
С потолка донеслось эхо — кто-то зарычал, затем всё поглотили клубы чёрного тумана, появившегося будто из ниоткуда. Сьюн шагнула ближе, мы встали спина к спине, выставив мечи перед собой.
— Что это? — спросил я, приготовившись к обороне.
— Киро, мы вынудили Пилигрима применить новое оружие, — прошептала Сьюн. — Он явит нам его прямо сейчас.
Я уже понимал, о чём она говорит, но мне не хотелось в это верить, наверное, поэтому я уточнил:
— Кого он явит?
— Ратника, Киро… он покажет нам ратника, свободного от Каскадов.
Да, Сьюн говорила о ратнике Мортене, которого Хилар Волькири добровольно отдала Пилигриму, а тот как-то умудрился освободить его от влияния Творцов.
Об этом ратнике я помнил только одно: что он принадлежит расе рыцарей-всадников. Это были сильные воины, у которых имелся ещё и помощник, и это не обязательно конь. Всадник мог прибыть на любом монстре, так что оставалось только догадываться, как сильно нам не повезёт.
В придачу, это должен быть ратник минимум пятой высоты, потому что получить свободу можно было по достижении пятого ранга.
Что ж, паршивый расклад.
Чёрные клубы охватывали зал всё больше. Краем уха я слышал звон цепей в той стороне, где остались Буф и Энио. Глухой рык тоже не прекращался, а лишь нарастал, со всех сторон сразу.
— Киро, он приближается, — прошептала Сьюн. — Справа от тебя… нет, слева… нет… погоди, справа.
— Мой Охотничий взгляд… — начал я.
— Он тебе не поможет. Ты не сможешь засечь монстра, которого оседлал всадник, потому что этот монстр рождён в мире духов.
В тумане брякнула сбруя, послышали шаги — царапающие удары когтей о мраморный пол. Это точно был не конь.
— Я попробую поговорить с Мортеном, — вдруг предложила Сьюн.
— Даже не лезь к нему!
— Киро, я осторожно… а вдруг он скажет мне что-то важное?
В этот момент из чёрных клубов к нам вышел ратник.
Рыцарь в кожаной броне, с длинными чёрными волосами, заплетёнными в косу, аккуратной бородой и двумя гигантскими полусаблями в руках.
Он восседал верхом на волке.
И это был не просто волк, это был мускулистый гигант с драконьим хвостом с двойным костяным жалом на конце. Вместо шерсти его покрывала чешуйчатая красная броня, а из пасти при рыке вырывался тот самый чёрный туман.
— Мортен-всадник! — выкрикнула Сьюн. — Я Белая Сова! Ты узнаёшь меня?
Медленно ступая, ратник повёл волка по кругу. Когти монстра снова заскрипели по полу. Мортен не сводил хмурых глаз со Сьюн и лишь порой бросал на меня короткий взгляд.