- Неужели вот так будут жить мои дети? Это ваше бедующее, слышите! Будете чистить обувь у мигрантов на улицах Парижа, так как даже они будут привилегированнее вас…
Раздался оглушительный крик. Рената сидела за столом и кричала до хрипоты. Она взяла со стола чашку и вместо того чтобы просто выпить из нее и поставить обратно, она начала колотить ей по столу со страшной силой. Содержимое чашки выплескивалось ей прямо в лицо, осколки разлетались в разные стороны, в комнате стоял страшный грохот.
Но никто не сказал ей ни слова. Вдруг воцарилась тишина, такая редкая в этом доме.
- Я читала в каких-то дневниках кого-то там из белой эмиграции, что многие устраивались работать проститутками в Париже и говорили, что они племянницы царя - вдруг вставила Деметрия.
- Тетя! - Эльза с ужасом посмотрела на нее.
- Мда, вы правы, теперь уж я не думаю, что вам стоит говорить, что вы племянницы Императора, это вряд ли кому-то придётся по вкусу…
Все опять было перевёрнуто с ног на голову и превратилось в один большой сюр. Но страх был настоящим. Так было всегда, все важные темы в этом доме прикрывались тюлью из сарказма, убогих шуточек и скандалов. Как их «дом» может существовать, если они просто на просто не способны ничего решить?
Эльза побрела к себе в комнату. Она остановилась в коридоре и посмотрела сквозь двустворчатые двери на дубраву. По темному небу быстро пролетали тучи.
«Даже эти тучи не хотят подолгу стоять над нашим домом! Ужасная энергетика, ужасная!» - заплакала Эльза.
Она достала из под кровати коробку с полароидными снимками и стала их разглядывать. На них вся семья была вместе. Вместе и счастлива. Эльза обернулась. В дверях стояла мать. Молча, они посмотрели друг другу в глаза.
- Есть долг, Эльза. Долг перед семьей пусть и в страдании, но… Существуют обязанности. Нельзя жить как Бог тебе на душу положит. Сначала мы о тебе заботились, теперь тебе настало время позаботиться о нас. Ты не можешь жить, как тебе хочется, есть семья!
- Знаешь, мама, ты родила детей, потому что так нужно. Ты посвятила себя дому, потому что, как тебе кажется, так нужно. Требуешь от меня того же, требуешь «стакана воды», а я человек, мама! Я хочу быть счастливой! И я не хочу выходить за Полкана! Не-хо-чу! Я жить хочу! Любить! Я любить хочу, слышишь? Радоваться, искать свое счастье. Я не хочу спасать вас! – она захлебывалась слезами. Она была вне себя, в гневе, но ее характер был не столь стальной, она не выдерживала этого – Я просто не могу…
- Боюсь, это не тебе решать… Исправь мою ошибку, слышишь? Я больше всего жалела что не вышла тогда за него. Господь дал нам второй шанс!
- Какой второй шанс? – дрожащим голосом произнесла Эльза - да вы что, совсем сдурели? Ты слышишь себя?
Эльза знала, что мать врала! Она ни секунды не жалела о том, что вышла за папу, а не за Полкана. Такой мужчина, как Полкан никогда бы не позволил этой дикости, что творилась в их доме. Этой истерии, что течет в генах Баскаковых- Бовэ.
«Мы же сумасшедшие…» - подумала Эльза.
Эльза повернулась к ней спиной и посмотрела на свое отражение в зеркале.
- Я еще на ваших похоронах водку пить буду! Ясно вам, черти? - смотря в зеркало прошептала она сама себе - я должна победить! Во что бы то ни стало победить в жизни.
- Доченька, мы же как лучше хотим, ты же хочешь хорошо жить?
- Да вы у меня все вот уже где сидите со своей сраной заботой! Как мне от вас всех тошно! - оттолкнув мать побежала Эльза вниз по лестнице.
- Если бы вы только знали как я вас всех ненавижу!
Распахнув двустворчатые двери Эльза выбежала прочь. На улице стояла ночь. Чистый, ледяной воздух ударил в лицо. Природа была спокойна, ветра не было, было тихо. Словно тени, большие деревья мрачно выселись над землей. Спускаясь по лестнице Эльза на секунду остановилась. Она вглядывалась в темное небо.
«Вон Кассиопея, прямо надо мной» - подумала она.
Эльза прошла в глубь дубравы, что отделяла дом от реки. Там, в десяти метрах от дома росли три березки из одного корня. Эльза провела рукой по одному из стволов, гибкому и тонкому. Она аккуратно прислонилась ухом к дереву. Березка внутри журчит, потрескивает, словно живой организм. Она дышит, живет.
Все закончилось в этом самом месте, в котором все началось. Они родились в этом доме. Им было предначертано провести здесь свои счастливые и беззаботные года. Жизнь, коварная и жестокая, как будто бы ничего об этом и не хотела знать.