- С тех? - глупо вторила я.
- Раньше Юля была общительна, весела, наивна, как все девушки её возраста, - на лице Шлёмы мелькнула тихая радость, граничащая с восхищением. - Но при всей наивности - умна и чиста, словно ангел.
- Вы были знакомы? - озвучила осторожно догадку.
- До инцидента я её наблюдал, - вновь стал холодным Шлёма. - Юлия, как и ты, была одержима, - при этом психотерапевт обернулся и хлестнул по мне взглядом. - Фантош.
После этих слов стало жутко морозно.
- Думаете, - опять покосилась на девушку, - она пыталась убить ребёнка, думая, что он... дитя кукловода?
- Вероятно, - коротко кивнул Эпштейн. - А ещё Юлия Петровна удивительна тем, что смогла дольше всех продержаться под его контролем.
- Сколько? - не знаю, почему это стало интересным.
- Два месяца!
- Что? - не сдержала удивления и тотчас понизила голос, ведь моя реплика и громкость были совершенно неуместны. Смотрящие за пациентами медбратья одарили нас недовольным и предостерегающими взглядами.
- Да, Милена. Два месяца, - подтвердил сухо Шлёма.
- Но я... - задохнулась эмоциями.
- Да, - вновь кивнул Эпштейн, многозначительно умолкнув. - Вы уникум. Продержались почти полгода, - встряхнул головой, словно не верил в подобное чудо. - И, как понимаю, это был бы не предел...
- Предел был пройден задолго до, - опустила глаза, обдумывая услышанное. - Но до сих пор мечусь в сомнениях, а сама ли думаю?.. Ощущаю пустоту одиночества в душе, но продолжаю сомневаться. Замкнутый круг. Ищу подвох, накручиваю, что очередная игра кукловода... Слишком долго мне внушали, что я обычная... Слишком долго ОН внушал, что я простая фантош.
- Я в этом был до последнего убеждён.
- До последнего?
- Пока кукловод тебя не оставил.
- Это плохо?
- Обычно бросают ненужных игрушек.
Заявление покоробило, несмотря на то, что должно было приободрить. Смешно ли, но услышать, что Демьяну на меня плевать, больно. Видимо, одержимость не перебороть.
- А как же голоса в голове у пациентов и заточение рассудка годами?
- В большинстве случаев - посттравматика, самовнушение. Психика человека слаба, будучи единожды порабощённой силой извне, потом не может отделить свои мысли от навязанных.
- Да, так и у меня...
- Человек ломается быстро. Сдаётся... Поэтому хозяин использует куклу до суицида или другого громкого эпизода, убийства, самоубийства...
- Или как в моём случае, - понимающе кивнула, хотя жуткая права не приносила облегчения. - Нападения на меня... несчастного случая.
- Типа того, - подтвердил мозгоправ. - Но я бы не назвал ваш случай несчастным.
- Почему? - прищурилась. Недоброе предчувствие неприятно кольнула в груди.
- На вас напали специально, - холодно резанул очередной неутешительной новостью Эпштейн. - Они это планировали.
- Что?.. Как?.. Зачем?.. - разволновалась, не в силах мыслить ровно. - Трасса в сотни километров. Ночь, лось под колёса... Авария... я выживаю... они нападают?.. - в голове никак не укладывалось, как подобное можно распланировать.
- Да, - ни на миг не усомнившись, настаивал Шлёма. - Холодный расчёт, но, как понимаю, расхождения в плане могли быть.
- Я выжила... - бормочу больше для себя.
- Не думаю, что они хотели тебя убивать, - окатил безжалостной правдой психотерапевт. - Скорее, стремились припугнуть, проучить твоего хозяина.
Вот это совсем удар по дых, даже скорее нож в сердце. Стало трудно дышать:
- Зачем?
- Это разговор для другого времени и места, - смягчился Шлёма и чуть улыбнулся: - Сейчас я хочу, чтобы ты встряхнулась и вернулась к жизни. Поверь в себя. Ты - уникальна, пусть этого и не знаю другие. Ты сильная! Смогла то, что не удавалось другим. Так докажи себе и своей семье, что ни одна тварь, ничто на свете не может тебя сломить! Жизнь она такая... непредсказуемая...
- Почему вы со мной возитесь? - уже сидя на переднем кресле машины, покосилась на мужчину.
- То есть? - бросил хмурый взгляд Эпштейн, хотя старался неотрывно смотреть на дорогу.
- Почему решили за меня взяться? Я ничем не лучше других.
- Во-первых, как уже говорил, ты поразила своей силой и выносливостью. Во-вторых, вижу, что у тебя есть шанс выбраться из клоаки, в-третьих, ты очаровательная женщина с удивительным чувством юмора.
- А-а-а, - протянула устало. - Вы против того, чтобы клоун с арены сходил...
- Говорю же, удивительное сочетание стойкости, духа и самокритичности, - потешался психотерапевт.
- Девушка из клиники, - рассуждала, сменив тему, - такая юная. Ей не больше 20-ти, а вы говорите почти 30-ть!
- Это её способность, - вновь посерьезнел Шлёма. - Замерла в том возрасте, в котором случилось помутнение.