Я заметил, как в черных глазах зажглось понимание.
- Да. Давно ты играешь?
- С пяти лет. – Немного поерзав на стуле, ответил он.
- А сколько тебе сейчас? – я улыбался про себя. Он мило покраснел, опять, и еще тише ответил.
- Семнадцать.
Я покрутил чашку у себя в руках, конечно, я имел с этим дело, нужно будет оформлять бумаги и съездить в приют, в котором он живет. Он истолковал мое молчание по-своему и быстро проговорил:
– Но у меня скоро день рождения, то есть мне будет восемнадцать и…
- Когда? – улыбнулся и спросил я, он смутился.
- Через год.
- Да, год это скоро. Чем еще увлекаешься кроме игры на флейте?
Он ошарашенно смотрел на меня. Не понимая. - Объясняю. Моя группа «L'iris noir» - ты это, я думаю, знаешь, все же мы знамениты. Так вот, мои ребята живут в студии, и конечно нянек и горничных у нас нет, каждый что-то делает сам. Я никого ничего не заставляю делать, это личная инициатива каждого из них. Но: у меня дисциплина, никакой ругани и брани, я этого просто не перевариваю, и в воскресенье у нас тишина.
- А почему члены группы живут в студии? – спросил он.
- Потому что они не имеют своего жилья, – уклончиво ответил я. Он понимающе кивнул. Что мне нравилось еще в таких вот ребятах - очень быстро все усваивают и схватывают на лету.
- Вы хотите, чтобы я поехал с Вами?
- Так, давай договоримся, на людях ты зовешь меня Мираж, никаких «Вы», дома Энтони или Тони. – Я чуть улыбнулся, когда он облизал сладкие апельсиновые губы. И что за мысли? – Отвечая на твой вопрос: да, я хочу, чтобы ты поехал со мной, посмотрим, как ты будешь звучать вместе с ребятами.
- Я раньше не играл в группах, и опыта у меня нет, – серьезно сказал Шел.
- Я понимаю. Нужно будет время, чтобы мы спелись и сыгрались, поэтому завтра я хочу, чтобы мы съездили в тот приют, в котором ты живешь.
Парень вжался в стул, и совершенно круглыми глазами смотрел на меня.
- Откуда ты узнал?
- У меня глаз на это очень хорошо наметан. – Я многозначительно посмотрел на его футболку.
- Я не оборванец… - опустив глаза на стакан и сглотнув, проговорил он, а потом достал из кармана смятую бумажку и положил на столик, встал. – Спасибо, но я думаю, что ничего не выйдет.
Я улыбался как идиот, про себя. Гордый. Мммм!
- И куда ты собрался? – я оставил недопитую чашку чая и, схватив бумажку со стола, догнал мальчишку у выхода.
- Я сначала подумал, что вы и правда хотите меня… - о да, это звучит так соблазнительно. - …В свою группу, но я никогда не верил в бесплатный сыр в мышеловке. Простите.
Он прижал к себе футляр и пакет и ускорил шаг. Да, с Марсом и Котом было легче, хотя они такие же упрямые.
Я догнал его и остановил за плечо. Повернул к себе: глаза на мокром месте.
- Послушай, я не хотел обидеть. Поехали, познакомишься с группой и ты увидишь, что все, что ты сейчас себе надумал - глупо.
Он резко дернул плечом, вырываясь, и хрипло прошептал:
- Что вы захотите за то, что я буду играть в группе?
- Я знаю, какие слухи обо мне ходят, я читаю газеты каждое утро, поверь, в них есть, конечно, доля правды, но я не насильник и, уж тем более, не беру плату. Да и за что? За то, что ты будешь играть?
- Почему ты спросил про приют? – тихо, и в глаза не смотрит. Ресницы трепещут, и от них мягкая тень на щеках. Красивый. И если честно, я вру сейчас безбожно. И он снова перешел на «ты», видимо, успокоился.
- Шел, я объясню, поехали?
- Меня будут искать. – Твердо и поднимая глаза.
- Ох, а то я не знаю, что ты еще маленький.
- Не в этом смысле. – Серьезно. Я улыбнулся и потрепал каштаново-золотистые пряди волос. Он шокированно приоткрыл губы. – Мне нужно вернуться к шести.
- Отлично! Поехали.
Я знаю, они очень недоверчивы, прям как дикие зверьки, мне с Марсом пришлось полгода только подстраиваться и пытаться как-то его разговорить. Было трудно, но с Котом было еще трудней. Этот парень вообще безбашенный, но гитарист превосходный. Трудные подростки, буйные, шумные… Почему я выбрал именно это?
Потому что от них впоследствии, если сумеешь добиться доверия, получаешь такую отдачу, что сам удивляешься. Нет, они не считают меня отцом, скорее, старшим братом, и совершенно не стесняются своей прошлой жизни. Марс, я знаю, до сих пор ездит в приют и возит подарки на Рождество малышам. Я не меценат, они работают за зарплату и тратят свои деньги сами, как захотят. Есть, конечно, условие – никаких сильных наркотиков. И они это соблюдают. Потому что знают, за это им будет плохо. С другой стороны вечеринки… ох, помню, сколько было паники при первой…
Я выплыл из мыслей и остановился около нашей студии. Краем глаза увидел, что наши соседи на месте. Давно не видел Терри. Нужно будет заглянуть вечерком.
Шел сидел всю дорогу тихо, пристегнулся и сжал свои вещи. Смотрел в окно.
- Приехали? – спросил он.
- Да, пойдем, ребята должны быть на месте.
- Хорошо. – Он все еще не верит мне, ладно, предстоит работа, очень сложная и почти ювелирная. Раскрыть потенциал и приручить. Мммм, прелесть!
Честно, я сам не мог понять, откуда такой азарт и предвкушение. Но я отдаю себе отчет, что он младше меня на тринадцать лет, и что я, все же, чертов извращенец.
- Ничего не бойся и ничему не удивляйся. – Вылезая из машины, предупредил я. Он лишь кивнул.
Мы прошли по дорожке и поднялись на крыльцо, я достал ключи, открыл. По ушам сразу ударила громкая музыка, точнее, долбежка Майлза.
Шел округлил глаза и вжался в меня, так как я стоял немного сзади. Я чуть приобнял его за плечи и подтолкнул в холл.
Потом взял за руку и повел в студию, туда, где надрывался Майлз.
Когда мы прошли и он нас увидел, то покрутил палочками и снял наушники.
- Мираж! А мы тебя заждались!
- Привет.
- Как интервью? – с дивана раздался голос Кота.
- Не было, она опоздала на десять минут. Так, где все остальные?
- На кухне. А это кто, довесок от той, которая осталась без интервью? – насмешливо спросил Кот, поднимаясь с дивана. Кот - это у нас нечто сексапильное и берущее на себя фанатов. Высокий, накачанный брюнет с ярко-зелеными глазами. Сегодня хоть одет, а то обычно в одних джинсах.