ПЕРВАЯ ПОЛОСА
ПОЛИЦЕЙЩИНА НЕ ПОМОЖЕТ!
Промчались дни, прошли тысячелетия
В грязи, в пыли…
О Русь моя! Нетленное соцветие,
Свеча земли!
Николай Тряпкин
Велик в истории наш русский народ, душою широк, умом здрав и крепок – и всё это прекрасно выражено в его искромётном фольклоре, в частности – в пословицах. Одна из них получила яркое воплощение в реагировании властей на недавние массовые молодёжные волнения в Москве и других городах: «Пока гром не грянет, мужик не перекрестится», притом даже такие «мужики», как президент или премьер-министр, освоившие эти жесты уже в весьма зрелом возрасте – с момента вхождения во власть.
Но вот первый гром грянул… И что же мы видим? Президент, будто спросонок, не разобравшись в чём дело, начал усиленно «креститься» и надувать в усердии щёки, играя желваками (как подметил вездесущий «эксперт» и «учитель» по всем предметам Барщевский). В благородном негодовании он требует от своей разнузданной опричнины «сажать» экстремистов – понятно куда. И это сразу ставит перед нами множество вопросов.
Кого же возжелал «сажать» наш нежно любимый высший руководитель огромной страны? Кого он имеет в виду под ярлыком «экстремисты»? Ведь около 7-8 месяцев назад министр внутренних дел (!) Р. Нургалиев честно заявил в эфире, что он не знает чёткого определения этого понятия. А сие означает, что каждый сержант либо безликий (в наморднике) омоновец сможет по своему убогому разумению «тащить и не пущать» любого гражданина России, которому нечем откупиться от истинных или ложных обвинений.
Президент со всеми своими присными в данном случае ставит телегу впереди лошади, «бьёт по хвостам», валит с больной головы на здоровую, что никак не делает чести главе государства. Дело в том, что экстремизм – подлинный, а не мнимый! – давно стал основополагающим направлением государственной политики тёмных и хищных антинародных сил, прорвавшихся к власти и завладевших страной с помощью полного набора преступно-экстремистских методов – в достаточно спокойной и благополучной тогдашней обстановке (хотя, разумеется, и не без недостатков, подлежавших исправлению и устранению), обозванной потом, для оправдания чудовищной диверсии, застоем.
Криминальный мир, активно использованный значительной частью прогнившей партноменклатуры в момент захвата власти и слившейся, спевшейся с ним, может существовать и обделывать свои грязные делишки, изящно называемые «реформами», только в обстановке оголтелого экстремизма, парализующего волю народных масс, максимально поддерживаемого и поощряемого в стране с помощью всесильных СМИ, и в первую очередь – электронных, захваченных жрущей, рычащей стаей вполне определённого окраса – и внешнего, и внутреннего – под прикрытием и руководством Его Величества Доллара.
Ежедневно и ежечасно, с утра и до утра – то нагло и грубо, то садистски сладострастно и изощрённо (по «науке») – ломать, деформировать, уродовать, бомбардировать общественное сознание информацией и «дезой» о сплошных катастрофах, заказных и прочих убийствах, расчленениях (крупным планом), изнасилованиях, а также бандитскими сериалами, окрашенными кровью, где «менты» практически ничем не отличаются от киллеров и нерассуждающих охранников, где госсотрудники ФСБ запросто «мочат» перешедших им преступную дорогу «ментов», а те – собственных товарищей-подельников (причём всё это сдобрено матерщиной и иной нецезурщиной, обязательными пошлыми постельными сценами на ходу (сродни собачьим «свадьбам») – это разве не махровый государственный экстремизм в чистейшем, вылущенном виде?!
Изощрённое косвенное рекламирование наркотиков и разгульно-пресыщенного образа жизни наркобаронов – при полном отсутствии антиалкогольной и антинаркотической рекламы – это не экстремизм?!
Повсеместные рейдерские захваты предприятий, санкционированные властями разных уровней, делёж и передел объектов разворованной бывшей общенародной собственности – под пистолетными и автоматными дулами – это разве не экстремизм?
А надругательство над памятью ветеранов войны и труда, злобное глумление над всем, что создавали и чем жили поколения отцов, дедов и прадедов нынешней молодёжи, над святынями советского периода и образа жизни, над именами Зои Космодемьянской, Александра Матросова, Николая Островского, Николая Гастелло и других героев, преступное развенчание их подвигов – это как именовать, если не экстремизмом?!
А постоянное поношение сахарно-медовыми устами дуэта первых лиц верховного государственного уровня, гнусное издевательство над именем и памятью почитаемого огромным, абсолютно преобладающим большинством народа Верховного Главнокомандующего Иосифа Виссарионовича Сталина (что ярко показала телевизионная игра «Имя России») – это вы назовёте иначе, чем закостенелый идейный экстремизм?
А разве безнаказанные противоправные бесчинства прокуроров и судей – фальсификация уголовных и гражданских дел (например, Ю. Шутова, Ю. Мухина, Б. Миронова,
А. Квачкова, И. Миронова, Г. Знаменского, А. Брагина и ещё десятков граждан России), закрытие газет («Дуэль», «К барьеру!» и многих других) – это не экстремизм в его самом демонстративно вопиющем виде?!
Нагло манипулировать такими судьбоопределяющими промышленными гигантами, как проданная-перепроданная «Сибнефть», как передача за сущий бесценок оружейного урана мультитриллионной стоимости в пользу бездонных карманов воров-продавцов, ликвидация станций слежения в Лурдесе и Камрани, затопление гордости СССР и России космической станции «Мир», этому какое дать название, если не экстремизм?
Посадить на шею Армии тупого мерзавца-торгаша, люто ненавидимого всеми фибрами души каждого честного офицера и генерала (холуи – не в счёт!) – это ли не махровый экстремизм, создающий пороховую бочку под нынешним троном?
То, что произошло в Москве – на Манежной площади и в других столичных закоулках, – это всего лишь закономерный стихийный всплеск глубинного, неустранимо вызревающего народного протеста, который совершенно естественно начался с молодёжи, причём подросткового возраста, по определению всегда наиболее бескомпромиссной и радикальной части общества. Кем бы ни использовался такой порыв (а к таким явлениям неизбежно примазываются и действительные хулиганы-экстремисты, и провокаторы – доброхотные и нанятые властными структурами в целях компрометации протестных выступлений), он является предвестником конца народного долготерпения. Замалчивание и извращение, силовое преследование без кардинального пересмотра многих составляющих общественной и государственной жизни, государственной политики тут бессильны. А для власти – они просто самоубийственны. (Почти полгода назад я обратился с открытым письмом к президенту Д.А. Медведеву, опубликованным в газете «Своими именами», №9 от 19 октября прошлошо года – как раз по поводу экстремизма, творимого властными инстанциями, особенно прокурорами и судьями – как видите, задолго до событий на Манежной площади. Но до сего времени не получил хотя бы казённой отписки, что было бы совершенно немыслимо в советский период нашей жизни. И уверен, что не получу, ибо таково истинное отношение верховных «небожителей» к гражданам управляемой ими «этой» страны.)
Тем чиновникам всех уровней – от президента до постового милиционера (или уже полицая?), которым по долгу службы надлежит решать непростые – ими же созданные! – проблемы внутрироссийского общежития, надо научиться хотя бы элементарно анализировать и осмысливать калейдоскоп народной жизни и не смешить людей грозными словесными эскападами, когда язык и перо спешат впереди ума.
Когда-то вечно юная Зоя Космодемьянская гневно бросила в злобные морды оккупантов пророческие слова: «Всех не перевешаете!». Вот и хочется дать добрый совет: не пугайте, господа, русских людей на русской земле! Всех не пересажаете… Вы ведь стоите над народом только в вашем собственном представлении. И если не будете с народом и в горе, и в радости, ничего хорошего ни вас, ни страну не ждёт (беда только, что вы напрочь лишены способностей создавать народу радость). Печально – но факт.