От шале до отела минут двадцать пути. Всю дорогу мы болтали об универе, играх и всяких пустяках. Алина с Ромой вновь превратились в нормальную пару, едва отдалились от экстравагантного друга. Мы с Сашей шли по разные от них стороны: я – рядом с Алиной, он – с Ромой.
– Вот и мой отель, – оказала я на темное здание. – Спасибо, что проводили.
– Рада была познакомиться, – Алина торопливо обняла меня. – Мы побежим обратно, хорошо? Холодно что-то! Походу, штаны совсем промокли после прыжков с крыши! А ведь самые непромокаемые выбирала… Санька, догонишь! – и, взявшись за руки, они с Ромой ходко двинулись обратно.
– Ты так их никогда не догонишь, – заметила я с улыбкой.
– И не больно хочется.
– Саш…
– Ань…
– Говори первая, – выпалил он, поправляя шапку.
А я просто подошла, поднялась на цыпочки и легко его поцеловала. И быстро отступила:
– Увидимся! – а после скрылась в отеле.
По-дурацки получилось.
А миссия «не влюбиться» провалена. Но это ничего, я справлюсь. Во второй раз уже справлюсь. Второй раз, тот же парень – напасть какая-то! В номере я упала на кровать, не раздеваясь, и засмеялась. Интересно, во время тех долгих вечеров на начерталке, догадывался ли Сашка, как я к нему относилась? Скорее всего, даже не заметил. И меня саму не вспомнил, что неудивительно. Помню, он мне тогда показался парнем с другой планеты, настолько отличался от всех, кого я знала. Первый курс, у меня за плечами обычная школа, из хобби – любовь к фотографии. Из проблем – угроза завалить зачет по начертательной геометрии, да неуверенность в том, что из меня получится толковый инженер. На этом все. А у него – насыщенная жизнь, месяцы, проведенные в какой-нибудь Швейцарии, на носу соревнования и еще много-много чего еще. Он всегда был заметным, выделялся, было у него что-то свое, неповторимое и в этом он был хорош. И за Сашкой каждая готова была нестись на край света, хоть на сноуборде с горы, хоть без него, пешком, прямо по сугробам.
Тогда от влюбленности меня спасли новые чувства. С Киром у нас все быстро и надолго завертелось, я выкинула из головы недосягаемого парня. О недосягаемости Саши Морозова я догадывалась тогда и осознавала все сейчас. Потому одной ночи достаточно. Чтобы влюбиться совсем немного, а не нырнуть в сугроб из чувств с головой.
Да и в Лондон мне скоро. Не до ныряний всяких.
Забавно, но даже в Лондон я попала из-за тех продленок по начерталке. Подумала тогда: у меня тоже может быть что-то свое. То, чем я искренне интересуюсь, что люблю и на что не жалко времени. И начала я с базовых курсов, потом устроилась на полноценную работу, пусть и в родной универ. А оттуда взялись и первые заказы фотосессий. Теперь вот Лондон, а там… а там посмотрим. Если бы не Сашка Морозов и его горящие от рассказов про горы глаза, я бы так и осталась не на своем месте.
Пока кровать окончательно не намокла, я скинула горнолыжный костюм, сходила в душ и легла. Сон все не шел, от эмоций, наверное. Вспоминала ночь в подробностях, игры, желания, полунамеки Тима… все-таки он далек от веселья и простоты. И это грустно.
Достала телефон. Ночью мне много звонили, но я ответила только родителям. Теперь же проверила сообщения, написала ответы. Зашла в инстаграм, пролистала ленту. Пестрые сторис, новогодние краски, закуски, столы, шампанское… а компания Саши вообще без телефонов обходилась. Не замечала я, чтобы кто-то снимал или фоткал происходящее. Некогда отвлекаться, игра за игрой. А жаль, я бы на память сохранила фото с крыши или снимок «Лунохода». Но сама о телефоне вспоминала редко.
В какой-то момент я все-таки уснула.
Проснулась от грохота: кто-то явно пытался выломать дверь. Судя по прилагаемым усилиям, сравнимым с яростью гиббона, ко мне рвалась сама Алла. И радость от ее приезда тут же смыла остатки сна и вчерашних обид. Они уже прошлогодние, кто вообще такое вспоминает?
– Хэй-хэй-хэй! – подруга вихрем пронеслась мимо, на ходу закрывая дверь ногой, хватая меня за руку и таща за собой на кровать. Благо номер маленький, мы благополучно приземлились на мягкий матрац, в ином случае могли и не долететь. – Анютик мой любимый, прости дуру влюбленную. Я это… не подкаблучница, а… штанишечница! Надо было дать Нику пинка и ехать к тебе. Знала, знала, что он захочет с парнями остаться, честно признаю – все знала! Прости меня, дуру штанишечную! – Алла сжала меня в удушающих объятиях, не позволяя рыпнуться.
Когда она вот так пылает энтузиазмом, в данном случае энтузиазмом к извинениям, лучше всего бежать подальше. Или переждать бурю в чулане, еще вариант – под кроватью. К сожалению, я была слишком заторможенной, когда открывала дверь и сбежать не успела, а теперь находилась в таких тисках, что думала исключительно о целостности костей и счастье свободного дыхания.