— Скорей бы весна, — думала она, ёжась на диванчике в дежурной.
Гарольд никогда так не пил, как той весной. Пил, сидя на своём стуле, уставившись в океан за задёрнутыми шторами. Он засыпал, портье приносил новые бутылки и раздвигал шторы.
Ещё раз раздвинешь шторы, уволю! — орал на него Гарольд.Я их не трогаю! Наоборот, вчера скрепил прищепками, а наутро они опять… — оправдывался портье.Гарольд достал карманный ножик, вырезал кусок из штор с принтом «Счастье в благодарности» и вышел из своей комнаты.
Человек, живущий в самом прекрасном городе с повязкой на глазах! Владелец «Тёмной лошадки» стал легендой, и номера в его отель были раскуплены до следующего Рождества! Гарольд решил вернуться в свой номер спустя полтора месяца. Другая Аня тоже человек и не смогла выдержать вечно пьяного, не желающего смотреть на неё мужчину. Гарольд помнил, что где-то рядом со стулом упал его ножик – теперь уже решено. Он начал ощупывать руками пол около стула и… руку обдало металлическим холодом. Гарольд дотронулся до стула. Это был стул, который он узнал бы из тысячи других стульев – узнал, если бы дотронулся до него любой частью тела… холодный и вдрызг ободранный…
Кто догадается, господа туристы, какая мораль у этой истории, получит скидку от меня. Что? Я говорил, что морали нет? Пожалуй, что так. Давайте тогда без скидки. А я вот, знаете, что сейчас подумал… Нам всем стоит чаще заниматься сексом не только на кровати.
***
Вы хотите сказать, это не похоже на финал? Что стало с Гарольдом и с Аней? Ну, хорошо, вот вам финал.
И Гарольд снял все деньги со своих карт, сделал портье хозяином гостиницы и уехал.
Город отпустил? Куда делся, отпустил. И не напакостил? Напакостил, конечно. Деньги. Все деньги Гарольда стали ничем, но Аня приняла его и так, за смелость и красоту. Ну, вот и конец истории, пожалуйста, не забываем оплатить. Советую вам на ужин заглянуть в ресторан гостиницы «Мирабель». Быть может, там сегодня работает та самая Аня.
Гид зашёл в ближайшее кафе, сел за столик, вытер пот со лба, взял салфетку и написал.
«Город, пожалуйста, пока я не умер, никаких больше холмов».
К нему подошла хорошенькая официантка — с живым взглядом и кудрявыми волосами, волной уложенными на одну сторону.
Извините, вас ведь Виндзор зовут? Вы ведь один из… простите… самый знаменитый гид нашего Города. Я подслушала, пока курила на улице, конец истории про Гарольда и Аню. Но я знаю, что это не конец. И мне важно её услышать, потому что я та самая студентка, которая никак не сбросится с небоскреба и боится уехать. Правда, что у Гарольда всё хорошо сложилось? Деньги, там, за дверями вокзала, не самое главное?Принеси мне холодного вина, пожалуйста.Официантка принесла два бокала холодного белого вина в запотевших бокалах, сняла фартук и заняла на стул напротив:
— У меня уже смена закончилась. Выпью с вами.
— За чёрное и белое, прекрасное и ужасное! За крайности, благодаря которым случаются истории, за которые платят деньги. За наш прекрасный Город! — Произнёс гид, осушил бокал за несколько секунд и продолжил шёпотом. —После этих слов Город несколько минут нежится в лучах славы, а я могу сказать, что случилось на самом деле. Так вот, Аня, конечно, предложила Гарольду жить с ней. Но откуда, скажи пожалуйста, она возьмёт деньги на больницу? А теперь и на то, чтобы кормить Гарольда. Да, он пошёл работать уборщиком и не требовал много, но вера в любовь в нашем Городе сильнее нас. Гарольд уезжал ради любви. И он любил классику. Чтобы спали только с ним. Мы все тут неисправимые романтики.
— И что? Так и не нашёл любви?
— Нашёл. Прачка Лилу в леопардовых лосинах предложила как-то после смены выпить пива вместе. С тех пор он пил пиво каждый день у неё на диване.
— И это была любовь?
— Для Гарольда, да. Он пошёл за женщиной на край земли. Всё сошлось.
— А Лилу?
— Она умоляла его вернуться в наш Город вместе с ней.
— А он?
— А он говорил, что опять забыл путь к вокзалу и не купил билет. Его можно понять — у нас ведь почти никто не умеет запоминать маршруты. Потому я так хорошо живу.
— А она?
— А она ходила на берег и ждала письма в бутылке.
— Дождалась?
— Мы все, милочка, чего-нибудь дождёмся. Лилу — письма. Гарольд — Аню на своём пороге, пусть постаревшую, зато нужную только ему. И я… И я…
— А откуда вы знаете всю эту историю?
— От очевидца — я всё узнаю только из первых уст.
— Но Гарольд всё-таки не вернулся?