Оттолкнувшись ногами от уходящей под воду машины он устремился вверх и через пять секунд оказался на поверхности. Вытащенными пассажирами оказались две девушки: та, которой сделали предложение и, к его радости, та, которую он должен был проводить.
– Плавать умеете? До берега доплывёте? – быстро спросил он.
Девушки, откашливаясь и отфыркиваясь от воды, в ответ закивали головой.
– Тогда плывите, тут не больше сотни метров! – сказал Олег, ещё раз набрал в лёгкие воздух и нырнул.
Вынырнул он примерно через полминуты, волоча за собой мужчину средних лет, даже в такой ситуации не выпустившего из рук портфель.
– Вы как? Плыть можете? – громко спросил спортсмен, видя, что спасённый в сознании.
Григорий Дмитриевич, кашляя и фыркая огляделся по сторонам, словно не понимая, где находится, затем уставился на Олега и, отпустив, наконец, портфель и барахтая во всю руками, задал неуместный вопрос:
– Что случилось?
В это время автобус с оставшимися пассажирами достиг дна реки.
– Это сейчас неважно, до берега доплывёте? – прокричал в ответ отважный юноша.
Испуганный преподаватель ещё раз огляделся и утвердительно закивал головой. Молодой человек снова набрал в лёгкие воздух, нырнул и… больше не вынырнул.
На поверхность в том месте, где упал транспорт, ещё долго поднимались пузыри, но ни один человек из упавшей машины не выплыл.
Две девушки и мужчина доплыли до берега, и долго в шоке сидели на песке, глядя, как на месте крушения появилась милиция и скорая помощь, а чуть позже – сводная команда Гражданской обороны и военных водолазов. Потом к ним подошли милиционеры и забрали в отделение для снятия показаний. А спустя пять дней…
***
– Товарищ полковник, разрешите войти?
– Входи!
Майор Вознесенский вошёл в кабинет и чётко, по-военному продолжил:
– Разрешите доложить?
– Садись! – коротко ответил хозяин кабинета. Потом встал, заложил руки за спину и начал прохаживаться от стены к окну. На столе у него лежал номер газеты «Правда», раскрытый на статье с заголовком: «Герой-спортсмен погиб, спасая людей». Полковник остановился, и не поворачиваясь, заметил:
– Жаль, что из-за вашего головотяпства приходится жертвовать вот такими людьми! Награждений за эту операцию не ждите! А теперь коротко о главном! Я слушаю!
– Количество возможных жертв сведено к минимуму. Труп связного подброшен к остальным утонувшим. Резидент в случайную смерть поверил, им предприняты шаги, которых мы ожидали. Наблюдение ведётся. Операция продолжается.
– Подробный доклад о действиях резидента, о ваших шагах и возможных вариантах развития ситуации жду завтра к утру. Теперь свободны!
***
На столе, скромно сервированном в соответствии с возможностями обычной советской семьи эпохи развитого социализма, стоял графин с сорокоградусным содержимым. В кастрюльке дымилась варёная картошка. На большом блюдце лежала порезанная кружками докторская колбаса. Из соседней вазы торчали аккуратно-одинаковые кусочки чёрного хлеба. Открытая банка с солёными огурцами источала лёгкий аппетитный запах. Между тарелок, вилок и кастрюлек лежала раскрытая на сенсационной статье газета «Правда».
За столом стояла гробовая тишина. Ни один из присутствующих до сих пор не мог прийти в себя. Через некоторое время мужская рука взяла графин и разлила содержимое по стопкам. Присутствующие, не сговариваясь, всё в том же молчании, выпили до дна.
Заявление Игорь и Марина не подали, но вспоминать сейчас об этом было неуместно. Глава семьи налил всем ещё раз, и со словами:
– Низкий поклон и вечная память герою!