— Ну ладно, пройдем еще немного, — решил юноша.
Они поднялись шагов на десять и услышали шум воды. Вскоре перед ними развернулось удивительной красоты место со сверкающим на солнце водопадом и прозрачной рекой. На обоих берегах было множество нор, соединенных друг с другом дорожками. Кусты с ярко-желтыми цветами и деревья с фиолетовыми листочками окаймляли небольшую площадку, на которой сидели лирры с закрытыми глазами и монотонно гудели. Зверьки спрыгнули с рук Ура и с радостными писком бросились к своим. Те недоуменно уставились на вновь прибывших, но уже через пару секунд повскакивали с мест и окружили их. Крупный, серого цвета лирр замурлыкал мелодию и остальные присоединились.
— Пойдемте отсюда, — прошептала Назифа. — Неизвестно, как они захотят нас отблагодарить. У меня всего шесть кинжалов, а их не меньше полусотни.
Юноша поддержал, но Ур порывался подойти и попрощаться:
— Всего два слова и все. Я буду скучать. А кто же будет о них заботиться? Может, заберем их обратно? Со мной им будет гораздо лучше, а здесь их будут обижать. Особенно вон тот серый.
Гриша и Назифа подхватили его под руки и поволокли обратно в лес.
— Приди в себя, — грозно сказала девушка. — Или я помогу.
Ур печально вздыхал и оглядывался назад, пока лес не обступил их со всех сторон, а мелодия лирров не затихла.
— Осторожно, я плечо об него поцарапала, — ткнула она пальцем в острый сук, торчащий из дерева. — Жаль, нет лечебных порошков. Они нас здорово выручали.
Спускаться вниз было гораздо легче и быстрее, но они никак не могли дойти до подножья холма. Солнце виднелось между кронами деревьев прямо над головой.
— Мне кажется, или мы должны уже были выйти к городу? — спросил Гриша.
— И я так подумал, — признался Ур.
Назифа повернулась к ним, ахнула и схватилась за плечо.
— Опять поцарапалась, — захныкала она. — На том же самом месте. Погодите…Этот тот же сук!
Острый сук торчал из дерева. Кончик был красный от крови Назифы.
— Не может быть. Это другое дерево, — махнул рукой Гриша. — Мы же вниз спускаемся, а не кругами ходим.
Солнце плавно опускалось за спину, а они все шли и шли. У Гриши мурашки побежали по спине, хотя он весь взмок:
— Похоже, мы потерялись. Но не пойму, как? Мы поднялись по прямой и спускаемся по прямой.
— Только спускаемся уже в два раза дольше, чем поднимались. Что-то здесь не чисто, — Ур задрал полы накидки, чтобы не цеплялась за ветки и кусты, и теперь его ноги были все в красных царапинах.
Назифа вдруг остановилась, как вкопанная, и показала куда-то пальцем. Гриша подошел к ней, присмотрелся и шепотом спросил:
— Что там? Я ничего не вижу.
— Ты не туда смотришь, — она схватила его за подбородок и повернула вправо. — Сук.
Тот самый сук, о который Назифа поцарапалась дважды, торчал из толстого дерева с узкими редкими листочками. Кончик был красный.
— Мы попали в ловушку, — тихо сказал юноша и закрутил головой. Ему стало казаться, что за ними со всех сторон наблюдают. Звуки леса начали пугали: где-то скрипнуло, над головой зачирикала птичка, ветер шумел в кронах деревьев.
— Что будем делать? — подала голос Назифа.
— Вернемся и попросим помощи у лирров, — предложил Ур.
Гриша согласился, и они вновь зашагали вверх. Прошло больше часа, но друзья не нашли ни водопада, ни реки, ни зверьков. Солнце тем временем скрылось за деревьями, наступил вечер.
— Пить хочется, — пожаловался Ур. — И есть.
— О, нет! — воскликнула Назифа и показала на дерево с суком.
Страх, сковывавший сердце и мысли, превратился в ярость, и Гриша протянул руку:
— Дай мне нож!
Назифа послушно вытащила из пояса и отдала.
— Что мы, как дураки, ходим вверх и вниз? Пойдем прямо!
Он крепко сжал резную рукоятку и быстро зашагал вдоль холма. Ур и Назифа поспешили за ним.
«Не нравится мне все это. Ой, как не нравится! Надо было оставить их за городом, пусть бы сами шли. Ни еды, ни воды – ничего! А если не сможем выбраться? Не-ет, так думать нельзя. Это всего лишь лес. Лес!»
Гриша остановился у дерева и вырезал кусок коры, оголив бежевую древесину.
— Будем зарубки делать, — пояснил он. — Мы с Васей так отмечали, когда зимой в соседнее село ездили, чтобы не заплутать после пурги.
— Но чем это нам поможет? — удивился Ур.
— Не знаю. Но надо же хоть что-то делать!
Они съели два гриба, которые нашла Назифа и побрели дальше.
— Еще немного пройдем и спустимся вниз, — Гриша хотел сделать зарубку, но остановился с поднятым кинжалом в руке.
Ур и Назифа испугано переглянулись. Девушка быстро достала два кинжала и отдала один Уру.
— Не-е-ет!!! — Гриша воткнул кинжал в дерево. — Мы здесь уже были.
Друзья заглянули ему через плечо и увидели светлое треугольное пятно. Зарубку.
***
— Что будем делать? — осторожно спросил Ур Гришу. Тот сидел на траве, привалившись спиной к стволу.
— С утра попробуем еще.
— Ты думаешь, завтра мы сможем выбраться?
— Я думаю, что мы попали в большую беду. Надо было слушать местных.
Настроение у всех было прескверное. Назифа попыталась жевать траву, но стразу же сплюнула со словами:
— Жуткая горечь!
Стемнело. Яркие огоньки глаз мелких животных мигали то тут, то там. Какая-то ночная птица срывалась с ветки и стрелой бросалась на добычу. Затем слышался писк и звук раздираемой плоти.
Гриша закрыл глаза и вспомнил дом. Худосочные гончие с длинными носами мчались за его лошадью.
— Э-ге-гей! — кричал он от переполняющего восторга и сильнее пришпоривал вороного жеребца. От быстрой езды, ветра в ушах и мелькающих деревьев, перехватывало дыхание. Он закрыл глаза, раскинул руки и попытался почувствовать себя вольной птицей в небесных просторах.
— Сво-бо-да!!!
Гончие лаяли и пытались обогнать, превратившись в коричные стрелы. Вдруг впереди появилась матушка. Красивая, молодая, в белоснежной сорочке. Она раскинула руки, будто пыталась поймать коня.
— Уйди, мама! Уйди!
Гриша схватил вожжи, натянул на себя и проснулся. Сердце билось, как сумасшедшее, пот стекал по виску и спине.
«Фух! Приснится же».
Он осмотрелся. Рядом с ним спала Назифа, свернувшись калачиком. Чуть поодаль храпел Ур. Гриша лег обратно и попытался успокоить сердцебиение.
«Чувствует, что я в беде, вот и пришла. Только не сможешь ты помочь, мамочка. Не сможешь».
Он закрыл глаза и почти уснул, но услышал какие-то далекие звуки.
«Птицы, что ли, раскричались?»
Звуки приближались и вскоре он смог их разобрать:
— Гри-ша! Гри-ша! Где ты? На-зи-фа!
Он вскочил на ноги и всмотрелся в ту сторону, откуда доносились крики. Вскоре факел мелькнул между деревьями, а потом еще один и еще. Три факела приближались к ним с криками:
— Гри-ша! На-зи-фа! Отзовитесь!
— Эй! Мы здесь! Здесь! — завопил во все горло Гриша.
Ур и Назифа испуганно дернулись и проснулись.
— Ты чего? — тихо просила девушка.
— Вставайте! Быстрее! За нами пришли!
Он побежал к людям, не обращая внимания на бьющие по лицу и телу ветки.
— Мы здесь!
Это были Кун с Садики и охотник Вазарон.
— Как вы нас нашли? — воскликнул Гриша. Садики передала свой факел мужу и крепко обняла юношу со словами:
— Живой. Слава Богам, живой.
Она также обняла Назифу и Ура, прибежавших следом.
— Я прождал целый день на окраине города, но, когда начало темнеть понял, что надо выручать, — сказал Вазарон.
— А мы дежурили у калитки, высматривая вас. На закате решили пойти навстречу. И тут встретили Вазарона.
— Какие же вы молодцы! — Гриша пожал руки мужчинам и только сейчас заметил у Куна большой моток пряжи. — А это зачем?
— Чтоб не заплутать, — пояснил Кун. — Пойдемте домой. Вы, наверное, устали.
Он отдал факелы Грише и Назифе, а сам медленно побрел, наматывая светлую пряжу на моток.