Мелани выглядела потрясающе: темно-зеленое платье — не менее стильное, чем вчера, и новые бронзовые украшения с кельтскими узорами.
Я налила себе чашку черного чая с нотками груши и каких-то цветов. Конечно, не мой любимый матча, но неплохо.
— Погадать тебе потом на чаинках? — спросила Клэрити.
Я покачала головой.
— Звучит подозрительно.
Но когда я допила и почти поставила чашку на поднос, Клэрити подхватила ее и заглянула внутрь. Перевела взгляд на меня, потом снова принялась изучать узор из чаинок.
— Твой труд окупится так, как ты даже не представляешь, и прольет яркий свет на твою тайную жизнь, — сказала Клэрити.
— Я буду безумно счастлива, если фестиваль пройдет успешно. А вот подсветка вряд ли что-то изменит. Я живу скучно — никаких темных тайн.
Даже не знаю, какие мои секреты могут вскрыться, кроме разве что незаконченного графического романа.
— О, по поводу фестиваля сомнений нет. Но я вижу, что твои мечты близки к исполнению.
Потом лицо Клэрити погрустнело.
— Ты не говорила, что из твоих родителей жив только один.
— Э-э-э…
— Но помни: то, что вы никогда не встретитесь, не значит, что нельзя найти ответы, которые помогут тебе двигаться дальше.
К счастью, в этот момент рядом оказалась Мелани. Я готова была ее расцеловать.
— Бэйли, можешь мне помочь?
Один из посетителей хотел, чтобы Мелани оставила автограф на книге, которую не привезли в «Глаз тритона». Мы договорились, что он сделает заказ сейчас, а я свяжусь с писательницей. Она подпишет экземпляр, и его можно будет забрать в «Ленивых костях». Я быстро сделала все с телефона, радуясь, что до начала фестиваля установила приложение для обработки платежей по карте. Теперь не нужно таскать с собой лишний планшет или отсылать клиентов в магазин.
Потом оказалось, что о той же книге мечтают еще пять человек.
Когда я разобралась со всеми заказами, мероприятие подошло к концу. Значит, пора бежать на следующее. Перекидывая через плечо ремень сумки, я заметила, как Клэрити наблюдает за мной с непривычным мрачно-печальным видом.
У меня мурашки по спине побежали.
Я развернулась и зашагала по направлению к Тыковке.
Тыковкой у нас прозвали площадь в самом сердце города, зажатую между улочками со всех сторон. Она была средоточием праздничных событий, и я подумала, что будет здорово провести здесь творческий мастер-класс Тарика Эсхана. Городские власти установили навесы, дававшие желанную тень, — солнце понемногу начинало припекать.
Тарик с женой уже ждали меня на площади.
Одна моя покупательница, арт-директор, как-то раз сказала, что у художников, с которыми она работает, в разных комбинациях сочетаются два из трех качеств: коммуникабельность, талант и пунктуальность. Однако проще встретиться с единорогом, чем найти того, кто обладает всеми этими достоинствами. Так что каждый проект для нее превращался в своего рода пазл.
Кажется, Тарик и был тем самым единорогом. Мало того что явился заранее, так еще и подготовил все необходимое. И самодельные картонные украшения в виде призраков, школьных автобусов и тыкв. И заготовки, на которых надо рисовать фломастерами. И даже стопку раскрасок с иллюстрациями из его книжек — по виду для малышей, но некоторые явно понравятся и взрослым. Не удивлюсь, если кто-то из родителей возьмет пару штук и сядет раскрашивать вместе с детьми или прихватит домой.
Кстати, раскраски для взрослых очень хорошо продаются.
Дэнби помогла мне разложить книги Тарика на отдельном столике и поставила поверх табличку с указанием цены. Приложение для оплаты отлично себя зарекомендовало на встрече с Мелани, так что я была во всеоружии.
Никаких блесток Тарик не принес. Колби одобрила бы.
— Какая красота, — сказала я ему.
— Раньше я работал учителем рисования в начальной школе, — ответил он. — Научился кое-чему в плане художественных проектов для детей младше десяти.
— Ты скучаешь по преподаванию?
— Иногда — да. Сейчас я работаю с подающими надежды взрослыми иллюстраторами. Хлопот с ними меньше, но порой мне не хватает хаоса, который могут устроить только дети. А вот по чему я не скучаю, так это по школьной бюрократии. Благодаря жене знаю об этом немало.
— Твоя жена тоже учительница?
Стоило ему упомянуть молодых иллюстраторов, как у меня екнуло сердце. Вечные мысли: нас таких много, я одна из тысяч, и моя судьба — вечно оставаться на втором плане. Не те у меня способности, чтобы чего-то достичь.