В тяжелые минуты и выясняется, кто люди на самом деле. Третьяк, Быков, Овечкин, угодивший в четвертое звено и не нашедший себя на том первенстве, другие игроки — все в те майские московские дни выдюжили. Оказались мужиками. И им должно было за это воздаться.
Это произошло уже год спустя. Когда по всем логическим выкладкам не могло произойти никак.
Ведь чемпионат мира-2008 в связи со 100-летним юбилеем хоккея впервые проводился на родине игры — в Канаде. И казалось невозможным, чтобы хозяева такое первенство «отпустили». И они, сметая всех с пути, дошли до финала. Где 18 мая встретились с нами.
…Мобильный телефон раскалился добела. Звонок шел за звонком — из Германии, Америки, Нижнего Новгорода… На дворе было за полночь, но все — в том числе и я, и, не сомневаюсь, каждый из вас — начисто забыли, что ночью звонить неприлично. Наплевать! Это — в «мирное» время!
А когда внутри все клокочет и пенится, когда безумно хочется поделиться своим счастьем, все условности летят в мусорное ведро.
Господи, мы дожили.
Я пришел начинающим репортером в «Спорт-Экспресс» в феврале 94-го. Порой кажется, что с тех пор прошла целая вечность. А чемпионами мира по хоккею мы за это время ни разу не были. И иногда казалось, что уже не будем…
Для меня это, признаюсь, был особый день. Впервые за 12 лет ко мне в Москву из Америки прилетели родители. И мы с отцом сидели у телевизора и болели за нашу сборную, как в детстве, — разве что стол был накрыт совсем не по-детски. В моей памяти крепко-накрепко засело: если мы вместе смотрим хоккей — сборная побеждает. И, как в сказке, все вернулось на круги своя. А я вернулся в детство.
Это могло произойти только так. По-киношному. В самом гениальном художественном фильме не смогли бы придумать такой сюжет, как в Квебеке-2008. Нет, вы только вдумайтесь: на первом в 100-летней истории ИИХФ чемпионате мира в Канаде «грохнуть» в бешеном финале родоначальников игры, проигрывая 1:3 и 2:4…
А кульминация?! А Ковальчук, судьба которого на этом первенстве, с нулем голов до финала, с дракой и дисквалификацией, — отдельный фильм, который взял бы все «Оскары»?!
Перед овертаймом телекамера показала его лицо крупным планом. Это было ошеломляющее зрелище. Илья щелкал зубами. Хищно, натурально по-волчьи. Учуяв добычу и на сто процентов зная, что уже ее не упустит. После его «ничейного» гола, ставшего для многострадального снайпера первым на чемпионате, для него больше не существовало пределов возможного.
А Федоров — это разве не отдельный фильм?! Человек, который за 15 лет существования сборной России не надевал свитер с этими буквами на мировых первенствах ни разу? Легендарный центрфорвард играл на чемпионатах мира в составе сборной СССР дважды — в 89-м и 90-м. И оба раза брал золото. Следующего пришлось ждать 18 лет. Во-сем-над-цать!
А другие герои Квебека? Семин, которого в 2007 году из- за опоздания на сбор «прокатили» мимо чемпионата мира в Москве? Овечкин, который тогда же не мог найти себя в четвертом звене? Набоков, который столько лет добивался возможности играть за Россию, и первый же его приезд на чемпионат мира стал триумфальным?
Это все — отдельные маленькие драмы, которые переплелись в одну огромную. Со счастливым концом, который свел с ума и вывел на улицы всю Россию. Или вы хотите сказать, что своим истошным воплем в момент победного гола Ковальчука не подняли на уши весь свой район, а то и город?!
В Канаде-2008, как в годы славного хоккейного прошлого, у нас было первое суперзвено и «вратарь республики». Только теперь не KLM и Третьяк, а вашингтонская «Смертная казнь» и Набоков. Во всем этом мне виделась перехватывающая дыхание символика. Тремя неделями ранее, на праздновании 50-летия Вячеслава Фетисова, вся великая пятерка — Фетисов — Касатонов, Макаров — Ларионов — Крутов — вышла на лед во Дворце спорта ЦСКА. А потом, на грандиозном банкете более чем на тысячу персон, они с семьями сидели за отдельным столиком. А вместе с ними — Владислав Третьяк и Виктор Тихонов…
Жизнь — мудрая штука, и она вновь объединила титанов, многие из которых годами не общались друг с другом. Они поняли, что все их противоречия не шли ни в какое сравнение с тем, чего они добились вместе. И эта атмосфера единения перенеслась к их преемникам. В Канаду. Вместе с игрой. Первый гол финнам в полуфинале — это ведь были они, Макаров — Ларионов — Кругов, перевоплотившиеся в Овечкина, Федорова и Семина!
А как эти парни даже не пели, а орали гимн России?! Возможно ли забыть выражение лица беззубого Овечкина в те секунды? Или лысо-бородатого Сушинского? И найдется ли теперь хоть один болельщик, который в ура-патриотическом угаре посмеет делить сборную на «россиян» и «забывших о своих корнях» энхаэловцев?…
А еще надо было снять шляпу перед Быковым — тренером-победителем нового поколения. Нам и на московском чемпионате понравилась его команда, ее бесстрашная игра и созданная в ней атмосфера. Недаром тогда во время церемонии награждения на Ходынке канадцам, в высшей степени заслужившим золото, московская публика кричала: «Россия! Россия!» И капитан канадцев Шейн Доун признавался мне, что это скандирование его команда прекрасно слышала…
В Москве-2007 Быкову, тренеру-новичку на уровне сборных, чуть-чуть не хватило опыта. А в Квебеке-2008 он показал еще и умение учиться на прошлогодних ошибках.
В Москве на месте травмированного Морозова в казанском звене на полуфинал вышел разрушитель Брылин, тогда как Овечкин остался в четвертом звене и бессильно бился, как выброшенная из воды рыба. Быков объяснял: «Овечкин играет в совсем другом стиле, чем казанцы». В Квебеке Ковальчук в решающем матче был поставлен к Морозову и Зиновьеву.
В Москве мы пропустили от Финляндии ответный гол, когда Овечкин вышел на розыгрыш большинства в непривычном качестве защитника. В Квебеке эту роль исполнял привычный к тому в «Атланте» Ковальчук.
В Москве голкипер Еременко сетовал на отсутствие в сборной тренера вратарей. В Квебеке таковым был лично президент ФХР, который для Набокова почти как отец родной. Третьяк помог своему ученику обрести чувство душевного равновесия — а при таком набоковском настроении титул лучшего вратаря ЧМ-2008 никому другому достаться в принципе не мог.
В Москве команда Быкова ринулась в полуфинале на финнов, оголяя тылы, — а те только этого и ждали. В Квебеке мы сыграли с ними на контратаках, отдав территорию. И — скандинавы не знали, что с ней делать…
Быков публично не признавал московских ошибок. Да и не надо! Потому что год спустя он их исправил. Молча. По-мужски. Так же, как и отреагировал на два матч-штрафа Ковальчука. Ни словом, ни намеком своего игрока не осудив. И в благодарность получив две главные шайбы турнира. А для России — пока две главные шайбы хоккейного XXI века.
Когда в мае 2009-го Россия обыграла ту же Канаду теперь уже в финале чемпионата мира в Берне, эмоции все-таки не дотягивали до прошлогодних. Это было, конечно, здорово, но как-то уже в порядке вещей.
Когда не выигрывали чемпионат мира полтора десятилетия и в финале с мегасюжетом победили Канаду в ее же логове — один масштаб чувств. Когда защитили собственный титул в нейтральной Швейцарии — чуть другой. И если в мае 2008-го звуки гимна России и рев автомобильных гудков откуда-то с улицы в три часа ночи побуждали присоединиться к ликованию, то в мае 2009-го — закрыть окно и вернуться ко сну. Радости и гордости вполне хватило во время церемонии награждения.
Все это говорится совсем не в укор хоккеистам и тренерам. Скорее — себе, да и вообще человеческой природе, которой свойственно привыкать к хорошему. И теперь нам уже было мало побед с разностью в одну шайбу в каждом из матчей плей-офф. И мы морщились от того, что в четвертьфинале с Белоруссией и в полуфинале с США все решалось на исходе третьего периода. С «Кленовыми Листьями» — да, с ними иначе и быть не могло, но тех, кто был до них, надо сметать со льда так же беспощадно, как во времена «Большой Красной Машины». Такого мнения, разумеется, придерживались далеко не все, но подобную сверхмаксималистскую точку зрения после четверть- и полуфинала мне доводилось слышать не раз.