– Говорим, потому, что боимся, – Холод посмотрел на женщину.
– Не тебе это говорить, – Маргарита поднесла рюмочку к губам, – ты не боишься. Боятся тебя.
– Но не потому что мы с вами, – Холод покачал головой.
– Когда-нибудь ты поймешь, что мы делаем одно дело. Разве, – Маргарита подошла к Холоду и постучала его указательным пальцем по груди, – у тебя хоть раз здесь что-то ёкнуло, когда ты убивал людей? Можешь ничего не говорить. Ты защищался, ты убивал неправых, уничтожал своих врагов… сотни причин. Кроме одной, настоящей. Справедливость. Ты был уверен в своей правоте, и в том, что этот мир принадлежит тебе. Ты устроил войну, чтобы заслужить этот мир. Разве не так? И что ты хочешь, чтобы очередная чужая война разрушила то, что ты так долго строил? Или ты, сынок? Мира – хорошая девочка. Но вокруг нее было столько плохих людей. И они всегда могут появиться снова. Ваши знакомые полицейские борются с этим злом, и вы от них ничем не отличаетесь. Вы жандармы внутри преступности.
– Скажи еще палачи, – усмехнулся Наум.
– Палачами вы уже были. Сейчас вы вышли на другой уровень. Вы научились судить людей за их поступки.
– А кто будет судить нас? – Холод испытывающе взглянул в глаза Маргариты.
– Вас будет судить время. Так же, как и меня, – Маргарита поставила рюмку на барную стойку, – а я не буду вас ни о чем просить. Это ваша игра. Свою я уже сыграла. Дворецкий, сделайте мне, пожалуйста, кофе.
1 глава - 5
Москва. Высотка на Котельнической набережной Осень 2016 года
Холод открыл дверь и зашел в квартиру. Снял куртку и повесил на вешалку. Неслышными шагами он прошел в ванну, вымыл руки с мылом и плеснул холодную струю себе в лицо. Промокнув лицо полотенцем, он обернулся и увидел стоящую в дверях Тею:
– И как вы поговорили?
– Да вроде все ничего, – Холод повесил полотенце, – вроде не так уж все и плохо.
– Я бы сказала замечательно, – Тея с усмешкой кивнула головой, – особенно учитывая, что мне брат минут сорок выносил по телефону мозг, какая наша мама… Можно я не буду повторять дословно?
– А что ж тогда спрашиваешь? – Холод прошел на кухню и достал из холодильника бутылку молока. Отхлебнув, он повернулся к Тее, – у тебя-то характер… ну… сама знаешь. Кирюша говнюк еще тот. Наум… Тут без дерьмеца совсем не обойтись. А ваша мама… Я лучше тоже не буду.
– Так что ж ты ее не послал? – Тея уселась за стол и покрутила кофейную чашку на блюдце, – ну ладно брат не смог, но а ты-то?
– Конечно, – Холод убрал молоко на место и сел напротив Теи, – коробку взяла ты, на встречу поехал Наум, он больше всех хотел, а посылать должен я.
– Значит я сама найду ее и пошлю, – Тея остановила чашку и вытащила из нее ложку.
– Давай, – Холод вытащил из кармана пачку сигарет, – вот прямо сейчас собирайся, поезжай и посылай. Тебя подвезти или сама доедешь?
– А ты что будешь делать? – она удивленно посмотрела на него.
– А я спать пойду, – Холод картинно зевнул, – мне наумовская «Санта Барбара», – он провел ладонью по шее, – вот где сидит. Я пока твоего братца довез, он бутылку вискаря оприходовал, и всю дорогу мне за свое трудное детство рассказывал. Вроде приехал и спать улегся. Так нет. Видимо не высказался. Знаешь, – Холод посмотрел на Тею, – с его такими запоями надо заканчивать. Либо, если хочет пить, пускай молчит тогда. А ты на него трубку не бери.
– Так я и не брала, – Тея покачала головой, – он сначала Кирюшу достал.
– Так ты едешь или нет? – Холод улыбнулся, – а то давай уже.
– Что она хотела? – Тея словно не услышала иронии в его голосе.
– Да ничего она не хотела, – Холод махнул рукой, поднялся и пошел к кофе-машине, – про прошлое нам свое рассказала. Ну, Наум, наверное, тебе все выложил и подзавел. Только не говори, что нет, – Холод повернулся к Тее, – а по итогу-то разговор ни о чем вообще был. Она все знала, ничего не предлагала, ничего не обещала…
– Вот и Марк то же самое говорит: «Ничего не предлагала, ничего не обещала. Просто поговорила ни о чем». А я чувствую, что что-то не так, – Тея обхватила голову руками, – тут подвох какой-то есть. Ей вроде от нас ничего и не надо…