Наглухо тонированная «восьмерка» остановилась возле приемного покоя городской больницы.
– Так, – Перец посмотрел на сидящего рядом, – короче, слушай, Рыба, сейчас мы заходим в больницу, мочим этого козла и сдергиваем оттуда на хуй.
– А как мы туда войдем? – нервно щелкал предохранителем Рыба.
– Увидишь, иди за мной, не бзди, все пучком будет. На вот, натяни, – он швырнул парню спортивную шапочку с прорезанными глазами, – на всякий случай вот.
Тот начал было натягивать её, но Перец остановил его:
– Ты чё, гонишь?
– А чё, нормально, – Рыба посмотрел в зеркало.
– Сними на хрен!
Они вышли из машины и направились ко входу. Перец забарабанил кулаком по двери.
– А хто тама? – раздался с другой стороны сонный голос.
– Майор Жеглов и старший лейтенант Шарапов! Милиция! Открывай, мать!
Дверь, взвизгнув, открылась перед ними предстала бабулька – божий одуванчик в белом халате. Перец с Рыбой вошли:
Из врачей кто есть? – посмотрел на неё Перец.
– Дежурный, Илья Петрович из хирургии. Он у себя. А вам чего?
– Мы на задании. Где кабинет-то?
– По лесенке на второй этаж прямо возле входа.
– Вот видишь, – поднимаясь по лестнице сказал Перец Рыбе, – а ты бздел. Все нормально! Природное обаяние и убедительность. Шапку надень, – он полез в карман за пистолетом.
* * *
Холод не спал. Сон уже давно к нему не приходил. Тихо скрипели половицы – шаги. Шаги ночью? Люди ночью просто так не ходят. Это пришли за ним. Он соврал врачу. Он ничего не забыл, и сомнения, что забыли его, развеялись. Холод рывком сдернул себя с кровати, вырвал из рук капельницы, подошел к столику. При свете луны остро поблескивал медицинский скальпель.
* * *
Дверь кабинета дежурного врача распахнулась.
– Молчи, сука, – направил пистолет на доктора верзила в спортивной шапочке с прорезанными глазами, – молчи, если жить хочешь! Где тут у тебя подрезанный?
– А кто вы такие?
– Молчи, я тебе сказал, – просипел Перец и с размаху ударил доктора рукояткой пистолета по лицу. На пол упали очки.
– В д-двенадцатой п-палате…
– Веди, – и в спину доктору уткнулось дуло, – и смотри, без шуток, коновал.
* * *
Дверь двенадцатой палаты медленно приоткрылась.
– Давай, Рыба, стреляй, – прошептал Перец, – а ты, – он толкнул доктора, – пошел вон отсюда!
Рыба на цыпочках направился к кровати:
– Там нет никого, Перец…
И тут же сильные руки схватили его, сильно прижав к себе, а в шею уперлось лезвие скальпеля.
– Сука! – проревел Перец и несколько раз надавил на курок.
Выстрел ударил Рыбе в грудь. Холод вырвал из рук обмякшего тела пистолет и направил на Перца:
– Бросай ствол.
Они стояли и смотрели друг на друга. Пальцы обоих медленно сползали на курки. И тут Перец резко дернулся и схватил не успевшего выйти врача, прикрывшись им как щитом:
– Нет, это ты бросай, фраерок!
Холод посмотрел на него и кинул ствол на пол.
– Ну вот и всё, – Перец оттолкнул врача, – мандец тебе!
Холод каким-то резким выпадом бросился в его сторону в подкате и с размаху воткнул скальпель в бедро. Выстрел. Пуля ударила в оконное стекло, Перец дико завыл, из раны ударила мощная струя крови и он опустился на пол. Холод вырвал из его ослабевших рук пистолет.
– Тебе мандец, мудень!
Холод сдернул с лица Перца шапку:
– А, это ты, старый знакомый?
– Тебе все равно мандец, тебя пацаны…
– Какие пацаны?