* * *
Владлен, придя в войска, поддерживал дисциплину теми же садистскими методами и не мудрено, что один из первогодков накатал письма в «Красную звезду» и в «Комитет солдатских матерей», живописуя все подвиги командира – садиста. В части началась серьезная проверка. Запуганный Коркиным личный состав молчал, а горе – писателя лейтенант самолично привязал к фаркопу УАЗика и три часа катал по заснеженному полигону стрельбища, после чего тот повесился на брючном ремне в туалете. Конечно же «сам». Якобы из-за письма любимой девушки, которая бросила его на гражданке. Предсмертная записка, написанная чужим почерком, вызвала серьезные сомнения у военного прокурора, а наряд, несший службу во время происшествия, был переведен в другую часть, что еще больше утвердило мнение проверяющего в том, что лейтенант Коркин действительно совершает «поступки, порочащие честь офицера Российской армии». Владлена с треском уволили, не возбудив уголовного дела только из-за отсутствия прямых улик, обличающих его злодеяния.
Вернувшись домой, он неделю попьянствовал, потом познакомился с какой-то бабой – разведенкой и поселился у нее в Подмосковье. Он работал охранником, барменом, секьюрити, телохранителем, но нигде больше месяца не задерживался из-за своего свирепого нрава. Отчаявшись найти себя в мирной жизни, он выгнал сожительницу из ее же дома и устроил пьяный дебош, набив морды одновременно всем соседям по лестничной клетке. Отбывая пятнадцать суток за хулиганство, Владя сошелся с одним цыганом, имевшим небольшой криминальный вес в городе. Вскоре слава пошла о бравом десантнике, который с одного удара мог выколачивать с торговцев шаурмой и владельцев палаток долги. Но это продолжалось недолго. Из соседнего города прибыл некий Адмирал, авторитет из местных, и на токовище засунул цыгана в багажник своего «Мерседеса», вывез и утопил в мутных водах Москвы-реки. С Владленом они договорились по-свойски. Он уехал вместе с Адмиралом в его родной город и быстро занял место бригадира в его банде. Адмирал не мог нарадоваться, глядя на своего нового помощника, который железной рукой карал несговорчивых бизнесменов и неплатежеспособных должников.
Вот тогда и произошла эта случайная встреча двух людей из прошлого. Владлен зашел купить пачку сигарет и бутылку водки в супермаркет, где лицом к лицу столкнулся с давним знакомым Семеном Кондаковым, который улыбался с развешенных везде плакатов «Кондаков – выбор разума!».
– Привет, – сказали они тогда друг другу.
* * *
Проблемы у Семена начались неожиданно. Все дело уперлось в «Раздолье». Какой-то бывший агроном выкупил несколько гектаров земли в городской черте и засадил все картошкой. Картошка выросла, неплохо продалась на московских рынках, прикупилась еще землишка, на ней был посажен лук и свекла. На следующий год на вновь приобретенной земле вырылся пруд и туда были запущены карпы. На земле, стоящей «под паром», неизвестно откуда появились коровы и заработал молокозавод. Удачливый фермер быстро встал на ноги и начал богатеть на глазах. Дело было в том, что он работал без посредников. Семен заслал к нему своего молодого помощника, который намекнул земледельцу скотоводу о помощи в городской бюджет. Но тот в доступной юридической форме при помощи вил объяснил юноше то, что он уже платит налоги государству. Вслед за помощником Семена в «Раздолье» поехали различные визитеры, начиная от санэпидемстанции, заканчивая «Обществом защиты животных» и «Службой незаконной миграции». Результат был один и тот же. Все чисто и гладко. Тогда Семен сам решил побеседовать с бывшим агрономом и тактично предложил тому продать часть акций его хозяйства, за что был избит хомутом прямо посреди скотного двора и обозначен «душегубом». Такого Семен простить не мог никак. Его позор, налипший на дорогой пиджак комьями навоза тщательно отчистили водитель и охранник, но осадок в душе остался. Вот тогда вспомнил Сема о Владе. Они встретились и порешили, что Коркин и Адмирал «уговорят» ковбоя с ранчо, а Семен организует им долю в предприятии «Раздолье». Попытка Перца заговорить с фермером о его семье, о беременной жене и будущем ребенке закончилась очень хреново. Перца здоровый сельский мужик окунул в выгребную яму, а на его новенькую «восьмерку» высыпал целый кузов коровьего дерьма. Увидев приехавшего ни с чем и жутко воняющего Перца, Коркин взял все в свои руки.