Вот правду говорят: «Не поминай лихо, пока оно тихо»! Стоило мне только подумать про глобальные проблемы, как ящерка, все еще сидевшая передо мной на столе, яростно зашипела. И юркнула куда-то под стол.
На мгновение я оторопела. А потом ясно услыхала в тишине уверенные шаги. Ко мне кто-то пожаловал…
Я ожидала от визитера всего чего угодно: от вопроса на каком основании я занимаю этот дом, если у меня нет магии, до требования немедленно что-то этой самой магией сделать. Но получила нечто совсем уж невообразимое:
— Ах ты, дрянь приблудная! Мерзавка! — На пороге выросла смутно знакомая женщина с разъяренным лицом и метлою наперевес. — Я тебе покажу, как чужих мужей чаровать! Я тебе!..
Она взмахнула метлой, точно собиралась мести ею замызганный потолок. Или вправду собиралась меня этой метлой треснуть. Но я даже испугаться не успела. Пялилась на нее, как на козу о двух головах. А в этот момент метла задела висевший над входом оберег: некая помесь венка со свисающими с него побрякушками и сплетённой неумелым мастером корзины. Оберег сорвался с насиженного места и шлепнулся взбешенной бабе на голову. Побрякушки тренькнули. Тонкое донышко корзины, которое и держало в кучу все это безобразие, прорвалось. И оберег мельничным жерновом наделся бабе на шею. Она крякнула, выдала непечатное перченое словечко и так и села, где стояла, выронив метлу из рук.
Я понятия не имела, для чего эта странная конструкция висит над дверью и какие функции выполняет, но тем не менее, не удержалась и мрачно спросила:
— Жива? Счастьем привалившим не зашибло?
Тетка испуганно поправила мохнатый воротник, словно он ее и душил. Побрякушки обиженно звякнули. Мол, что тебе не нравится? Мы и так красиво лежим. А баба боязливо поинтересовалась:
— А почему счастьем?
Я хмыкнула, запихивая забытую от неожиданности на столе косметичку с серебром в сумку:
— Да потому что в моем мире подобные обереги служат для привлечения счастья в дом и для отпугивания зла. На зло ты вроде не похожа… — Я мельком глянула на покрасневшую от смущения бабу и решительно вжикнула молнией, застегивая дамский баул: — Значит, счастье привалило! Вставай давай, долго будешь на пороге сидеть? Рассказывай, кто такая и зачем пожаловала. А то я от неожиданности не совсем поняла, при чем тут муж.
Мой, так вовремя деморализованный, противник, покряхтывая встал на ноги. Баба подняла оброненную метлу, повертела в руках и осторожно прислонила к стене у входа. Затем стащила с шеи возмущенно зазвеневший оберег и опасливо, бочком подобравшись к столу, за которым я сидела, положила его передо мной.
— Мурина я, Хозяйка. А мужик мой — Тит. Прилип, гад такой, к твоему плетню, и не отходит! — Тетка начала потихоньку опять заводиться. — Я ему: иди домой! Нужно хлев почистить и полку, намедни сорвавшуюся со стены, на место приладить! А он мне: не могу! Меня новая Хозяйка зачаровала! Я с места сдвинуться не могу!
Я опешила от услышанного. А у них тут и такая магия есть? Вот только этого мне и не хватает! Хмуро покосившись на собеседницу, я осторожно спросила:
— А с чего он взял, что я его зачаровала? Опыт имеется? Или просто видел такую магию, вот и примерил на себя?
Мурина досадливо махнула рукой:
— Да где б он ее увидел? У нас такого нетути. И Тита в юности русалка чаровала…
Знакомая песня. Я невежливо фыркнула и перебила:
— Понятно все! Ну пойдем!
— Куда?
Селянка испуганно уставилась на меня. А мне вдруг стало смешно. Пришлось даже губу прикусить, чтобы не рассмеяться:
— Как куда? С мужика твоего чары снимать! Я его специально не чаровала, — быстро вставила, заметив, как потемнело у Мурины лицо, — но мало ли, может, нечаянно зацепила. Или с перепугу вложила больше сил, чем требовалось, а Тит был поблизости. Вот его отдачей и накрыло. Заодно, пошли покажешь, что там у тебя с крышей. Шира говорила, течет.
Стоило мне только вспомнить про крышу, как Мурина подобрела, засуетилась, подобострастно заглядывая мне в лицо: