Подъёмник, на котором лежал Ким опустился на невысокое возвышение и застыл. Ким понял, что его лечение закончилось ещё на челноке. И правда: ноги потихоньку начинали шевелиться; на них были надеты сетчатые каркасы, под которыми виднелись эластичные бинты.
Ким сел на край подъёмника и всмотрелся в те экраны, что показывали Зайца и Джона. Над ранеными быстро мелькали тонкие спицы; иногда появлялась белая коробочка, подвешенная на своей миниатюрной рельсе; мельтешили разноцветные фонарики, предназначение которых трудно было разгадать. Эти фонарики испускали красные, зелёные и синие лучи; иногда перехлёстывались, становясь фиолетовыми, иногда разъезжались в разные стороны, удаляясь то вверх, то вниз. Несколько раз стерильные камеры изнутри наполнялись ярким белым светом, после чего, внутри на несколько секунд создавалась полная темнота.
На одних экранах бежали изогнутые линии, на других мелькали цифры и слова на непонятном языке, на третьих были таблицы, которые постепенно заполнялись информацией, по мере прохождения лечения.
Процедуры всё длились и длились.
Ива не отходила от бокса, где лежал Заяц, изредка поглядывая на Джона. Ким, сидя сбоку своего подъёмника, наблюдал со стороны.
Так прошло полчаса.
Накопившаяся усталость буквально валила Иву с ног. Она заметила несколько пластиковых кресел, что стояли неподалёку, и решила присесть. Ким попробовал встать на ноги, но почувствовал сильную боль, поэтому остался на месте.
Оставалось только ждать.
Прошёл час. За ним – другой. Ива заснула, сидя в кресле. Ким прилёг на свой подъёмник, искоса посматривая на медицинские боксы, и когда его веки потяжелели, со стороны боксов послышались шипящие звуки. Оказалось, что обе трубы отъехали назад. Теперь можно было наблюдать за пациентами без экранов.
Ким заметил, что Заяц слегка преобразился: лицо порозовело, дыхание стало глубоким. Это был добрый знак. Джон тоже стал выглядеть лучше; на его лице теперь была прозрачная маска, очевидно, снабжающая кислородом. Ким облегчённо вздохнул, надеясь на то, что все эти процедуры дадут положительный результат.
Ива спокойно спала в кресле. Пациенты в сознание не приходили. Кругом была полная тишина, и Ким почувствовал, что его стало клонить в сон. Он снова прилёг и практически сразу заснул.
Проснулся он от того, что услышал, как кто-то кашляет. Протирая глаза, он обернулся к раненым.
Кашлял Джон. Он пришёл в себя. Заяц по-прежнему был без сознания.
– Джон! – позвал Ким. – Ты живой?
Джон застонал и попытался повернуться на бок. Он сорвал с лица маску, прохрипел что-то нечленораздельное и снова закашлялся.
Проснулась Ива.
Увидев, что Джон двигается, она побежала к боксам, быстро осмотрела Зайца и подошла к Джону.
– Ну ты как? – спросила она.
Джон посмотрел на неё и хриплым голосом сказал:
– Тут так светло… Я сначала подумал, шо это рай, но когда увидел тебя, понял, шо всё ещё в аду – в нашем мире. Хотя… о чём я думаю? Какой мне рай? Я столько грешил, шо… хм… Поэтому боженька решил меня оставить здесь. Шоб я продолжал мучиться. – Он помолчал немного. – А кстати… привет девочка. Как дела? А где наш геройский герой Ким?
– Я здесь.
– О… Привет, Ким.
Джон снова закашлялся. Ива только сейчас заметила несколько трубок, что торчали из груди Джона. Для чего нужны были эти трубки, ей страшно было даже подумать; она старалась не смотреть на них, сосредоточившись на лице.
Джон перестал кашлять. Он скривился от боли и застонал.
– Хреново мне, ребята… - сказал он. – Подохну скоро.
– Нет, ты не умрешь, - сказал Ким. – Мы на станции, в больнице. Здесь тебя поставят на ноги.
– А-а… Вы всё-таки сделали это. Молодцы. А мне всю дорогу казалось, шо мне снится странный сон. Я всё время видел Анжелику. Она разговаривала со мной, улыбалась, была рада меня видеть. Звала меня. Но я как-то… улетал… постоянно… А потом ехал куда-то, ехал… Куда я ехал? Чёрт его знает. А она всё висела где-то вот здесь… – Он протянул руку чуть в сторону. – И звала меня. Она говорила, шо ей хорошо, шо она счастлива, и хотела бы шоб и я был счастлив… вместе с ней… А потом всё исчезло. Погрузилося во мрак. Я падал в бездонную пропасть. А она оставалася там, наверху, в свете. Ну а потом и я оказался в таком же свете, и подумал, шо это рай. А это на самом деле не рай, а вонючая больница, которая болтается в космосе. Ведь мы в космосе, а?
– В космосе, - сказала Ива.
– А где Заяц?
– Он тут. – Ива указала на соседний бокс.
Джон посмотрел на мальчика.