— Чертова пустыня! Еще этот проклятущий песок! — вслух пробормотал Маркитанов. Хотелось пить, но следовало терпеть как можно дольше, ибо по опыту Дмитрий знал: стоит только начать свинчивать с фляжки пробку, и вода иссякнет, как в дырявом ведре. Стараясь не думать о жажде, прапорщик вгляделся в даль: растекшийся волнами барханов, песок уходил к самому горизонту. Куда ни кинь взор — везде полная безжизненность. Лишь изредка из светло-оранжевого песка торчали чахлые веникообразные кустарники да попадались (еще реже), кочки какой-то засохшей травы. Впрочем, несмотря на всю свою, казалось бы, безжизненность, пустыня не была мертвой: то на песке виднелась волнообразная линия от ползшей в ночи змеи, то тянулась едва заметная цепочка следов, оставленных ящерицей. Один раз, Маркитанов не смог бы поручиться, но был в этом почти уверен, ему попались на глаза отпечатки лап проскакавшего по пустыне тушканчика.
— Вениаминыч, — до прапорщика донесся голос ротного.
— На связи, — отозвался заместитель командира первой группы.
— Вениаминыч, — повторился Ивлев и показал рукой вперед, — вон до того взгорка, и двадцатиминутный привал.
Не оборачиваясь, Маркитанов кивнул. От столь нужного отдыха отделяло не более полукилометра. Несколько сотен шагов, сущая ерунда. А затем можно будет рухнуть на землю и сделать несколько глотков вожделенной влаги. Или наоборот: несколько глотков влаги, а уже потом рухнуть?
Но вот и взгорок. Увы, тени, чтобы укрыться от зноя, не оказалось и там. Сели как шли, не разворачиваясь в круговую оборону, лишь сбросив с себя тяжеленные рюкзаки. На них по большей части и уселись, лишь некоторые достали коврики. Бойцы остались на своих местах, офицеры подтянулись к ротному.
— Что у нас с графиком? — поинтересовался подошедший к ним подполковник Черныш.
— Укладываемся, — коротко бросил Ивлев, и подполковник удовлетворенно кивнул.
— Добро, — взглянул на свои часы и отошел в сторону. Садиться он не стал. Даже к бутылке с водой не притронулся ни разу.
«Выпендривается или ему всерьез пока терпимо?» — подумал Маркитанов, украдкой поглядывая на подполковника. То, что новомодных баклаг, то бишь питьевых систем, от которых прямо ко рту носившего ее шла бы трубочка, у подполковника с собой не было, — это точно. От подобных приспособлений было решено отказаться из соображений экономии — возможность беспрепятственного питья на ходу неизбежно привела бы к повышенному расходу наличной воды. Так что воду набрали по старинке — в обычные поясные фляги и полуторалитровые бутылки. Зато взяли ее по максимуму, а вот продуктов: лишь бы не оголодать. И правильно — в отличие от жажды, голод, то есть не голод, а простое желание поесть, пока отсутствовал напрочь.
Дмитрий достал навигатор и, взглянув на экран, вздохнул — до конечной точки вожделенного Гадамеса предстояло топать и топать. Гадамес — городок в пустыне. Где-то там, среди его узких улочек и должна состояться сделка, которой они во что бы то ни стало должны помешать. Будет ли это просто? Вряд ли. А ведь вначале еще предстоит незаметно пересечь алжиро-ливийскую границу. Вроде бы, как сказал подполковник Черныш, она не особо охраняется, во всяком случае, в этом месте, но чем черт не шутит? Все может статься. Можно напороться на какой-нибудь патруль, а то и столь же неожиданно выйти на возведенный в пустыне временный блокпост. Но следовало надеяться на лучшее.
«Итак, вокруг пустыня, а впереди Гадамес. Гада-мес, назовут же, блин!» — едва не вслух, но все же мысленно пробормотал Маркитанов.
Пока длился перелет, «приданный» их группе подполковник провел краткий ликбез, касающийся этого населенного пункта, и теперь Маркитанов доподлинно знал: Гадамес — небольшой городок-оазис с населением от семи до десяти тысяч человек, расположенный рядом с пальмовой рощей. Большую часть населения составляют берберы, довольно значительно число и туарегов-кочевников. Традиционные дома строятся из глины, известняка и пальмовых листьев, многие здания украшены чудесными фронтонами. На снимках из космоса поселение напоминает пчелиные соты. К тому же Гадамес — один из старейших городов Африки и является объектом всемирного наследия ЮНЕСКО. Первые жители появились здесь около 5 тыс. лет назад, затем город становится римским форпостом, а впоследствии — епископатом Византийской империи, тогда же жители были обращены в христианство. После вторжения арабов в 667 г. население приняло ислам. Город обнесен стеной, и значительная часть зданий окрашена в белый цвет. А еще, ввиду города находятся громадные дюны, с вершины которых любители природы наблюдают за закатами солнца. Но самое главное, что должны были знать и запомнить отправившиеся на задание спецназовцы: здания в городе соединены, и зачастую больше напоминают катакомбы, чем наземные строения. А плоские крыши-террасы позволяют передвигаться едва ли не по всему городу.