Он с явным интересом рассматривал Сашку и у того возникло четкое ощущение, что причина его появления здесь не является секретом. Проглотив чувство неловкости назвался, - А я тут репетировать буду, - ответил, стараясь избегать пытливого взгляда этого садовника. « пойдем», - нарисовался рядом мужик и Сашка, перекинув за плеч рюкзачок с танцевальными туфлями и трико, он сильно сомневался в репетиции нагишом, потопал следом.
- Я танцора привез, - заорал мужик, когда они оказались в вестибюле, две стены в котором были полностью стеклянными.
- Павловна, я танцора привез!
Откуда – то из глубины дома, он и не заметил , откуда потому, что глазел по сторонам, появилась полная высокая женщина в цветастом фартуке.
- Че ты орешь, че орешь , - сказала сердито. – Ну, привез и хорошо.
Она остановилась перед Сашкой, несколько мгновений рассматривая его, а потом сообщила:
- Меня зовут Татьяна Павловна. Я управляющая этого дома. По всем вопросам, которые у вас могут возникнуть, вы должны обращаться только ко мне. Пойдемте, я провожу вас в комнату, где вы будете переодеваться, а потом в танцевальный зал, - и она величественно поплыла по лестнице на второй этаж.
Дом был ультрасовременным – ни люстр, ни штор, никакого декора. Под стеклянной стеной большой мягкий уголок. Белоснежный. Стеклянный столик с хромированными ножками, кадки с фикусами. Прагматичный минимализм, который, впрочем, смотрелся шикарно. Когда Сашка ехал по этому поселку, то ожидал увидеть один из тех домов, которые проплывали за окном машины и даже представлял, с какими людьми ему придется там столкнуться – зажравшиеся хамоватые мудилы с поплывшими от вседозволенности мозгами. Теперь же он растерялся, совершенно не понимая, кто может жить вот в таком доме.
Толстая тетка завела его в одну из дверей на втором этаже. В комнате с панорамным окном стоял зеркальный шкаф, кровать, стол, стул, тумбочка и кресло.
- Раздевайтесь, молодой человек, - сказала тетка,- одежду аккуратно сложите в шкаф, обувь, - тут она посмотрела на Сашкины кроссовки, - вашу обувь я отнесу в прихожую.
Сашка понял, что надо разуться. Затем снял куртку, повесил в шкаф и достал из рюкзака треники.
- Раздевайтесь, - вполне добродушно повторила тетка. – Привыкайте не опаздывать.
Сашка видел, что она и не думает уходить. Стянул с себя свитер, оставшись в футболке, и вопросительно посмотрел на тетку – ему надо было переодеться, а она не уходила.
- Александр, - через долгих несколько секунд произнесла эта домоправительница - вам ведь уже сообщили, что здесь вы будете заниматься танцами исключительно в обнаженном виде. Снимайте все.
Сашка ошалело уставился на нее, запоздало понимая, что это не шутка. Очень хотелось плюнуть на все и уйти, но не решился и стал стаскивать с себя одежду.
- Сложите аккуратно в шкаф, - велела наставительно. – В комнате должен быть порядок. Я, как видите, уже не молода и не могу за каждым убирать, да у меня и без того роботы полно.
Оставшись в одних трусах, он все, как она и хотела, сложил на полочку.
- Трусики тоже снимайте, - и, видя, что он застыл, добавила, - ну же, поторопитесь, иначе опоздаете.
И Сашка трясущимися руками стащил с себя трусы.
- Идите за мной, - сказала тетка, направившись из комнаты и дальше по коридору, и он поплелся следом, сгорбившись и прикрывая пах руками.
Танцевальный зал представлял собой светлое продолговатое помещение, одну сторону которого составляла стеклянная стена, а вторая, противоположная была сплошь зеркальная. Возле двери стояло пианино, рядом стол, стул, небольшой шкаф и пара кресел. Вдоль стен шли поручни – настоящая студия.
- Лялечка, как хорошо, что ты здесь. Присмотри за нашим танцором, пока Наталья Ивановна подойдет, - тетка указала на Сашку, обращаясь к стоящей у окна девушке, и ушла.
Она была среднего роста с хвостом белокурых кудрей на макушке и в сиреневом спортивном костюмчике – шорты и топ. Если бы не глаза, то решил бы, что они ровесники.
Ленка оторопело смотрела на мальчишку, жавшегося у двери. Он весь ссутулился, пытаясь прикрыться, смотрел больными глазами и топтался на месте. « Пропадет», - как – то безнадежно подумала она, проваливаясь в состояние сосуще – жалостливой тоски. Никогда и ничего не умела решать быстро, а тут, черт его знает, может быть ее этому жизнь все - таки научила, а может, по какой другой причине, но решение было принято в считанные секунды. Она и сама потом удивлялась.