Моя рука скользнула в шоколадный водопад её волос, сжалась в кулак, потянув на себя. Второй я повторно задрал порнографическую юбочку, продолжив то, на чём остановился. На этот раз, вопреки всему, что кипело внутри, куда более бережно и неспешно. Стиснув зубы, погружал в неё свои пальцы всё глубже.
— Расслабься, — выдохнул, когда она особенно сильно сжала их.
Едва ли это помогло в полной мере, когда она со всхлипом исполнила мою просьбу, глубже прогибаясь в спине. Как грёбаное напоминание о том, насколько же она по-прежнему невинна, несмотря на отсутствие девственности.
Пришлось притормозить со своими порывами. И сбавить темп. Вернуться к привычным для неё ласкам.
Потом. Потом я получу всё от неё сполна. В другой обстановке. При других обстоятельствах. Сейчас же я просто скользил пальцами по влажной плоти, погружал их в неё, и тупо наслаждался тем, какая она отзывчивая. Мне даже не нужно было вытаскивать член из штанов, чтобы кончить вместе с ней на пике её оргазма, настолько охренительно она выглядела в этот момент с прикрытыми глазами, жадно хватающая приоткрытым ртом воздух, доверчиво льнущая ко мне всем своим дрожащим телом.
Если бы можно было остановить время, я бы с удовольствием сейчас нажал кнопку "стоп" и навсегда остался в этом моменте. Когда даже живущий внутри меня кровожадный монстр затих и не подавал признаков существования.
Глава 8
Глава 8
Селена
Запах крови пропитал стены, потолок и всё вокруг, оставляя в моих лёгких тошнотворный привкус смерти.
Знала ли я, на что подписываюсь, заставив себя наивно поверить в существование призрачного шанса, будто всё может быть не так уж и ужасно — почти хорошо, когда столь откровенно выдала вслух пустынному альфе всё, что жило внутри меня все эти годы?
Знала…
Но одно дело — представлять в голове, и совсем другое — столкнуться воочию. Как бы ни пыталась принять случившееся, ведь не изменить ничего, всё равно не выходило.
То, что натворила сама после…
Да, я помнила, что нельзя убегать от волка, тем более взбудораженного и нестабильного, пребывающего у той самой опасной грани, где вели лишь голые инстинкты. Но то совсем не оправдывало реакцию собственного тела, когда я не только поддалась, но и бесстыдно наслаждалась всем, что он давал, утонула в разбуженных им эмоциях и потеряла себя, не только контроль над собой. Как последняя шлюха и та самая сучка, у которой бесконечная течка. От самой себя противно.
А он…
Он накрывал собой, будто неумолимая стена.
Ещё сильней побуждая моё желание сбежать.
Далеко-далеко. Где никто не найдёт. Никто не узнает.
Как очередная моя глупая несбыточная мечта.
Вот и…
— Забери меня отсюда, пожалуйста, — озвучила уже вслух, вопреки всем своим мыслям.
— Как скажешь, лапочка.
Наравне со словами, он и правда отстранился. Недалеко. Сперва поправил на мне одежду, потом взял за руку и повёл на выход из заведения. В коридоре, кроме нас, до сих пор никого не было. Но едва я успела об этом задуматься, как…
— С меня причитается, — бросил напоследок застывшей каменными изваяниями охране за углом.
Огненные волки продолжили стоять, как стояли, с самым безразличным видом. Хотя, больше чем уверена, всем, кому положено в таких случаях, давно доложили.
Тем прискорбнее осознавать, насколько паршиво всё выглядело, особенно со стороны…
И даже когда мы, наконец, очутились на улице, а я втянула в себя иной воздух, без примесей всего того, что витало в ночном клубе, меня так и не отпустило.
Остановилась, поднимая лицо к тёмному небу, в очередной жалкой попытке обрести равновесие.
Вот только тошнотворный запах никак не покидал мои лёгкие. Неудивительно, если учесть, что на мне оставались брызги чужой крови. Запеклись и высохли. Но не исчезли. Мой разум меня тоже предавал. Раз за разом подсовывал каждый из незавидных моментов, в которых мой путь преградил далёкий от трезвого состояния мужчина, попытавшийся банально снять меня на ночь. Зачем заговорила с ним? Могла бы его тупо оттолкнуть, благо мне по силам, учитывая межвидовую разницу. Но прикасаться к воняющему не первой свежестью индивидууму совершенно не хотелось, поэтому я просто остановилась, чтобы донести до него мысль о том, что лучше бы ему самому добровольно идти другой дорогой и забыть о моём существовании. И ведь почти получилось.