И как я определяю его?
Это – тотально естественное состояние Ума, в котором ребенок-бог через себя-играющего наслаждается процессом творения себя-действующего, себя-куклы. То есть: в этой возвышенной игре ребенок, отождествляющий себя с куклой, переживает массу самых разнообразных состояний, чувств и эмоций (от невероятного счастья до чудовищных болевых ощущений; плачет, бьется в истерике, безумно страдает, испытывает привязанность, ответственность за другого, героическое воодушевление и т. д.); ребенок-творец жесточайшим образом подвергает себя-куклу всем этим драматическим истязаниям, фонтанирует предельным обострением предлагаемых обстоятельств, то есть играет на полную катушку; а смотрящий на все это ребенок-бог переживает удивительный, родственный по своей природе сакральному, трепет и восторг, своеобразный экстаз, и вдохновение, и, самое главное, наслаждение процессом присутствия во всей этой самоосвобождающейся игровой потенции!
Итак, во время обычной игры ребенок присутствует в некоем крайне сложном с точки зрения современной психологии состоянии, в котором три уровня сливаются в одно целое. И речь здесь идет не о детях индиго, но об обычных детях и об их самом что ни на есть обычном положении Ума – в момент присутствия в процессе игры!
В дальнейшем, уже войдя в поток профессии, для того чтобы хоть как-то организоваться в неуемной игривости и тотальной неуловимости Театра Реальности и испытывая дерзкую амбицию к обобщению вышеописанного опыта, я счел возможным (а также невероятно интересным) использовать для этой работы несколько простых символов того дела, каким, волею судьбы, стал заниматься[30].
Итак, внимание! Если, отбросив все лишнее, попытаться ответить на вопрос: «Без чего театральная игра не может существовать?», мы придем к трем основным вещам:
• без того, кто смотрит (зрителя)[31];
• без того, кто играет (актера); и
• без того, в кого (или во что) играют (роли).
Проверено и доказано огромным количеством способов: большего для создания театральной иллюзии и, как мы выясним позднее, иллюзии жизни не требуется! Надеюсь, что люди «игрового типа» очень легко меня поймут, так как в качестве основных действующих лиц Театра Реальности я использую три основных аспекта их мира: зрителя, актера и роль! Еще раз: того, кто смотрит; того, кто играет; и того, в кого играют!
Я не претендую на новизну самой идеи, но в дальнейшем буду формировать и разворачивать карту игрового потенциала безграничных возможностей Пространства Театра Реальности на примере взаимодействия этих трех аспектов. Именно поэтому в тексте так много назойливо-акцентирующих внимание восклицательных знаков.
И еще раз, внимание!
Такова основная схема: зритель + актер + роль =театр реальности!
При желании, в обратном порядке: театр реальности =>то, что смотрит + то, что играет + то, во что играют!
Сразу же отмечу, что, будучи разделенными, зритель, актер и роль рассматриваются в Алхимии Игры как три неблагородныесубстанции. Но, соединяясь в одно целое, они обретают способность трансформировать свою разобщенность и ограниченность в единую благородную сущность – золото образа – самое мощное явление из возможных![32]
Добро пожаловать внутрь!
Три уровня Театра Реальности[33]
Итак, мы сами создали свой мир!
Каким образом?
Дело в том, что все процессы, происходящие в пространстве, непосредственно связаны с нашим мозгом. Более того, современные научные данные говорят о том, что структура внешней реальности формируется спектром частот волн нашей мозговой активности. То есть окружающий нас мир таков, каким отражает его воспринимающая способность нашего мозга. Еще раз: структура внешней реальности формируется спектром частот волн нашей мозговой активности! Чуть иначе: окружающий нас мир таков, каким отражает его воспринимающая способность нашего мозга!
И что все это означает? Уже с конца 60-х годов ХХ века (а в восточных культурных традициях немного – на 5000 лет – раньше) известно, что при работе мозга возникают электрические и магнитные поля. Наиболее сильные порождаются ритмической активностью коры, посылающей около 800 импульсов в секунду, что в наше время регистрируется электроэнцефалографическими приборами (ЭЭГ)[34].
30
Здесь считаю важным обратить внимание на этимологию слова «театр»: «театр» (θεατρου, от греческого θεοζ – бог и ρεω – протекать) означает «как Бог струится и проявляется, каким Бог предстает перед народом». θεοζ содержит корень θη, составляющий также и τιθημι (полагать, устанавливать), следовательно, θεοζ означает «тот, кто устанавливает». Кроме того, слово «театр» может быть возведено к θεοζ и ανερ, ανδροζ (человек) и означать «Бог человека», «как Бог действует в человеке», «через человека». Получается, что в этом термине сочетаются корни человека и Бога…
31
Меня часто спрашивают, какое место занимает в этой схеме режиссер. Отвечаю словами Е. Гротовского: «Режиссер – это профессиональный зритель», то есть тот, кто обладает даром творить взглядом.
32
Тему цельности театра можно встретить у многих мастеров игры, например у великолепного Джорджо Стрелера: «Основополагающее свойство театра – это его цельность, единство элементов, единство, не знающее настоящих столкновений и существенных противоречий. Театр как фактор объединяющий, и только объединяющий, – это и есть та истина, которую тщетно ищут авторы эстетических теорий. Я сказал бы даже больше: уже признав эти составляющие театр элементы, актер чувствует, что театр из них еще надо сделать, что театр рождается не из одновременного присутствия всех его элементов, но из особого акта преображения, из накала, которого достигает зрелище спустя какое-то время» (Театр для людей. М.: Радуга, 1984).
33
В данном «скоростном» изложении эта теория сильно упрощена. На сегодняшний день и наука о мозге, и квантовая механика утверждают, что все поведенческое многообразие человека зависит от электрохимических процессов, происходящих в его голове. Так, все разнообразие человеческих ролей (стоит ему, например, принять спиртное или наркотик, испугаться, уснуть или сесть в медитацию) соткано из различных сочетаний мозговых волн, что, в свою очередь, разворачивает разные формы реальностей.
34
Электроэнцефалограф (ЭЭГ) был изобретен немецким физиологом Гансом Бергером для изучения биологической активности мозга.