С одной стороны, сволочь он, конечно, та еще. С другой стороны, его предала любовь всей его жизни, и он сейчас находится в руках той девушки, которую предал сам. Карма, однако?
Злорадствовать мне не хотелось, наверное потому, что я видела, что раны Рея еще не затянулись. И боль он наверняка испытывал.
Как-то нужно было с ним налаживать отношения. Вопрос - как именно.
Тут случился закономерный момент, мой подчиненный сообщил, что сына Рея он привёз, но пообещал мальчику, что он сразу по приезду в Лабораторию увидит своего папу.
Риска я в этом не видела, Рей не демонстрировал агрессивности, свойственной измененным и поэтому я разрешила отвести мальчика к его отцу. Может, хоть беспокоится перестанет. И тот, и другой.
__________________________________________________
Понравилась глава? Поставьте 5 звездочек! Это не так сложно, а мне, как автору, приятно, если мой труд ценится.
* Имси вимси спиндель - шведская песенка о паучке, которого смывает дождь, когда он пытается забраться наверх, но снова выглядывает солнышко и паучок снова ползет вверх. Глубинный смысл - не отчаивайся, все образуется. В книге главная героиня просто сравнивает себя с паучком, плетущим свою паутинку.
Imse vimse spindel klättrar upp för trån’
Ner faller regnet, spolar spindeln bort’
Upp stiger solen, torkar bort allt regn
‘Imse vimse spindel klättrar upp igen’ –
Глава 6
Секундус Рей
Обнять Рлеся было ... нереально. Я не надеялся его увидеть. Нет, не так. Я не надеялся, что проживу достаточно долго, чтобы снова его увидеть. Что его вообще допустят в камеру к испытуемому.
Изумление было обоюдным. Кажется, Рлесь думал, что я в темнице или в пыточном подвале, никак не меньше.
Я ждал, что ко мне в камеру …. заглянет кто угодно! Ассиль. Ее сподручные. Пыточных дел мастера. Святая Инквизиция. Даже парочка измененных.
Но не Рлесь!
Я... растерялся. И впервые испугался.
Спутанно пытался объяснить сыну, что к маме мы поехать не можем, не рассказывая мальчишке причин, о которых я был просто не в состоянии говорить.
Признаться в том, что отмечен тьмой оказалось гораздо легче Святой Инквизиции, чем своему сыну.
Как объяснить ему, что его мама видеть меня не желает, да и своего Рлеся тоже? Иначе не отослала бы в Академию Стражей? Что меня не выпустит никто из Императорской Лаборатории?
А Рлесь словно решил меня прикончить своими детскими рассуждениями...
Подошел ко мне, взял за руку, стал зачем-то мне рассказывать, что маму Сагира тоже однажды обвинили в служении тьме, но потом оправдали.
Сын пытался мне объяснить, что я должен был выбрать суд Святой Инквизиции, так как они обязательно подтвердили бы, что я невиновен, так как из палат Святой Инквизиции выходит много невинно обвиненных, а вот чтобы кто-то ушёл из Императорской Лаборатории - такого никогда не было. Очень эмоционально попытался объяснить мне, какую непростительную ошибку я допустил, разрешив меня схватить именно Императорской Лаборатории.
Потом сын "обрадовал", что он не просто так отправился ко мне. Он, Рлесь, хочет помочь мне сбежать из Лаборатории, чтобы отправиться в святую Инквизицию.
В какой-то мере, сын был прав. От обычного ложного доноса в Инквизиции можно откупиться. Но на мне то - метка тьмы! Хотя сын это пока не знает...
- Два лучших клинка Империи легко пробьются с боем из Лаборатории! У них охраны тут почти нет, я видел лишь одного охранника, когда шел сюда. Я специально взял свое оружие, когда согласился на то, чтобы жить в Лаборатории, - гордо заявил мне сын, - Они тебя схватили безоружным, папа? Запретили связаться со Святой Инквизицией? С дядей Карлом Эхно?
Я не знал, плакать мне или смеяться. То, что мальчик в девять лет продумал стратегию вызволения пленника из Императорской Лаборатории, меня порадовало.
Все же я хорошо его учил. Хитрый растет воин. Отважный и отчаянный. Дядя Карл Эхно... надо же. Дядя Эхно, походу, не только моему сыну мозги успел промыть, но и еще кое-кому.
Я чувствовал, что во мне поднимается ярость на сына, несмотря на то, что он был не виноват в том, что со мною произошло.
Да и не было его вины в том, что о политике и правовых нормах в Империи сын судил со слов Святой Инквизиции. И в том, что он рассуждал пока как ребенок, в этом скорее меня надо было винить. Тело я помогал тренировать, развивал, как воина, показывал, как именно нужно тренироваться, чтобы клинком пробивать себе путь, выигрывать дуэли... а вот мысли, разумение и душу доверил святым отцам.
Сомневаться же в происхождении Рлеся - глупость.