После приказа командующего 1-й танковой армии об общем отступлении, отданного 2 января 1943 г., полк Юнгшульца с боями отходил в направлении Егорлыкс-кой, пока не соединился с частями 4-й танковой армии генерала Г. Гота. В дальнейшем он был подчинен 454-й охранной дивизии и через Ростов переброшен в тыловой район группы армий «Дон», а затем в район Киева, где вместе с 1-м Атаманским полком подполковника Г. фон Вольфа (официально именовавшимся теперь казачьим конным учебным дивизионом) еще некоторое время сражался с партизанами. К этому времени полк «Фон Юнгшульц» был объединен с 1-м Синегорским атаманским полком Журавлева и с 15 февраля 1943 г. получил наименование — 1-й казачий полк «Фон Юнгшульц».
Помимо конных полков «Платов» и «Фон Юнгшульц», в битве за Кавказ принимали участие такие казачьи формирования, как 9-я казачья сотня 4-го охранного самокатного полка 17-й армии, 1/82-й и 2/82-й эскадроны XL танкового корпуса под командованием Загородного (впоследствии объединенные в один), разведывательный отряд 97-й егерской дивизии и казачья моторизованная рота Ill танкового корпуса{1359}. Плечом к плечу с ними сражались казачьи добровольческие отряды, сформированные в кубанских и терских станицах. Даже советские донесения отмечали, что эти отряды «дерутся стойко, с криками «Ура, за Родину»{1360}. Организованные на Дону казачьи полки в январе — феврале 1943 г. участвовали в тяжелых боях против наступающих советских войск на Северском Донце, под Батайском, Новочеркасском и Ростовом. Здесь же действовал и 403-й казачий дивизион. Прикрывая отход на Запад главных сил немецкой армии, эти части стойко отражали натиск превосходящего противника и понесли тяжелые потери, а некоторые из казачьих частей были уничтожены целиком{1361}.
Особые задачи были возложены на казачьи части, задействованные в тыловых районах групп армий и на территории имперских комиссариатов «Остланд» и «Украина». Наряду с охраной железнодорожных коммуникаций и других объектов казакам поручалось проведение акций по уничтожению партизанских отрядов, выявление и «изъятие» партийного и советского актива, оставшегося на оккупированной территории. Так, подразделения 600-го дивизиона майора Кононова вели напряженную борьбу с партизанами в районах Бобруйска, Могилева, Смоленска, Невеля, Полоцка, причем иногда в нескольких местах одновременно. По показаниям офицера связи графа Г. фон Риттберга, казаки не брезговали при этом никакими средствами: сжигали населенные пункты, расстреливали как партизан обнаруженное в лесах население, арестовывали и частично уничтожали лиц, заподозренных в связях с партизанами{1362}.
В целях достижения лучшего оперативного взаимодействия в антипартизанской борьбе четыре казачьих батальона, действовавшие в районе Дорогобужа и Вязьмы — 622-й, 623-й, 624-й и 625-й (бывшие 1-й и 2-й батальоны 6-го, 1-й и 2-й батальоны 7-го казачьих полков) — были объединены в полк под руководством 703-го (затем 750-го) штаба восточных войск особого назначения, во главе которого был назначен бывший офицер русской Лейб-гвардии и эстонской армии, балтийский немец майор Эверт Вольдемар фон Рентельн. Полк включал также 638-ю казачью моторизованную роту (изначально созданную как восточная рота 5-й танковой дивизии) и в качестве усиления располагал 1–2 приданными батареями 76,2-мм полевых пушек. В течение зимы 1942–1943 гг. в окрестностях Дорогобужа и Вязьмы полком было предпринято до 17 карательных акций, захваченные в ходе которых пленные неизменно расстреливались{1363}.
Помимо казачьих частей восточных войск против партизан на территории Украины и Белоруссии действовал ряд казачьих батальонов вспомогательной полиции. Еще в конце 1942 — начале 1943 г. по предложению начальника Главного управления СС Г. Бергера на территории рейхскомиссариата «Украина» и в тыловом районе группы армий «Дон» были сформированы семь казачьих «шума»-батальонов (111-й, 126-й, 135-й, 159-й, 160-й, 161-й, 169-й), а в генерал-губернаторстве летом 1943 г. — еще три батальона (209-й, 210-й, 211-й){1364}. Часть батальонов, сформированных на Украине, в Донбассе и в Ростове-на-Дону, прекратила свое существование уже к марту 1943 г., будучи уничтоженными в ходе советского наступления или влившись в состав других частей. Однако по крайней мере два из них (126-й и 161-й конные дивизионы) до конца года действовали в тыловом районе 1-й танковой армии Вермахта.
По данным на 5 мая 1943 г., в составе восточных войск Вермахта насчитывалось 3 казачьих полка («Платов», «Фон Юнгшульц» и 5-й Кубанский), 26 батальонов и дивизионов (в т. ч. 1 учебный), 8 рот и эскадронов, 1 отдельная батарея общей численностью до 25 тыс. человек{1365}. Наиболее надежные из них были сформированы из добровольцев в станицах Дона, Кубани и Терека или из перебежчиков при германских полевых соединениях. Личный состав таких частей в основном был представлен уроженцами казачьих областей, многие из которых сражались с большевиками еще в годы Гражданской войны или подвергались репрессиям со стороны советской власти в 1920—1930-е гг. и поэтому были кровно заинтересованы в борьбе с коммунистическим режимом. В то же время в рядах частей, формировавшихся в Славуте и Шепетовке, оказалось много случайных людей, тех, кто называл себя казаками лишь для того, чтобы вырваться из лагерей военнопленных и тем самым спасти свою жизнь. Надежность этого контингента всегда была под большим вопросом, а малейшие трудности серьезно сказывались на его моральном состоянии и могли вызвать переход на сторону противника{1366}.
Однако в целом опыт использования казачьих войск доказал их практическую ценность, и германское командование приняло решение о создании в составе Вермахта крупного казачьего кавалерийского соединения. 8 ноября 1942 г. во главе соединения, которое еще предстояло сформировать, был назначен полковник Гельмут фон Паннвиц — блестящий кавалерийский начальник, к тому же хорошо владевший русским языком. Осуществить план по формированию соединения уже в ноябре помешало советское наступление под Сталинградом, и приступить к его реализации удалось лишь весной 1943 г. — после отхода немецких войск на рубеж реки Миус и Таманский полуостров и относительной стабилизации фронта. Отступившие вместе с германской армией с Дона и Северного Кавказа казачьи части были собраны в районе Херсона и пополнены за счет казаков-беженцев. Всего здесь сосредоточилось не менее 12 тыс. казаков, не считая членов их семей.
21 апреля 1943 г. германское командование отдало приказ о формировании 1-й казачьей кавалерийской дивизии, в связи с чем началась переброска казачьих частей на учебный полигон Милау (Млава), где еще с довоенных времен находились склады снаряжения польской кавалерии. Сюда же в мае — июне 1943 г. были направлены с Украины 1-й Атаманский полк (дивизион) барона фон Вольфа и 1-й казачий полк «Фон Юнгшульц», из Белоруссии — 600-й казачий дивизион Кононова, а из Крыма — казачий полк «Платов». Прибывавшие в Милау части расформировывались, а их личный состав сводился в полки по войсковому признаку. Первоначально в составе дивизии были созданы три полка: 1-й Донской (его основой послужили полки «Фон Юнгшульц» и 1-й Атаманский), 4-й Кубанский (бывший 1-й Кубанский) и 6-й Терский (бывший 1-й Волгский). Во главе полков были назначены немецкие офицеры, а при них, в качестве посредников между немцами и казака-ми, — походные атаманы: донской — полковник Духопельников, кубанский — полковник Тарасенко и терский — войсковой старшина Кулаков{1367}. Позднее на основе части контингента полка «Фон Юнгшульц» и нового пластунского батальона был сформирован 3-й Сводно-казачий полк, а за ним 5-й Донской из 600-го дивизиона Кононова и 2-й Сибирский (первоначально Уральский) — из полка «Платов». При этом 600-й дивизион стал единственной из частей, вошедшей в дивизию в полном составе, сохранив свое прежнее казачье командование. В должности командира дивизии был утвержден Гельмут фон Паннвиц, произведенный 1 июня 1943 г. в генерал-майоры.